Двое их друзей откидываются назад из-за мусорного контейнера, у одного из них штаны наполовину спущены.
При виде этих ублюдков во мне вспыхивает ярость. Жалкие твари. Я бросаюсь на них, срывая их с девушки, прижатой в углу и выглядящей окаменевшей. Ее черные волосы растрепались после драки, в которой она участвовала.
Ее испуганный взгляд сталкивается с моим.
"Держись", — говорю я ей.
Непрекращающийся гнев бурлит в моих жилах, и я бросаюсь в атаку, вгрызаясь в банду, разбрызгивая кровь, и к тому времени, как я заканчиваю, переулок окрашивается в красный цвет, тела скручиваются и валятся в канаву, где им и место.
Осознание того, что они не представляли особой сложности и что теперь они мертвы, не дает мне покоя. Я только разогревался.
Тем не менее я подхожу к девушке, у которой на щеке запеклась кровь, и протягиваю ей руку. "Эй, теперь ты в безопасности".
Она открывает заплаканные глаза. Девушке лет восемнадцать или девятнадцать, и, судя по всему, эти придурки не причинили ей особого вреда, если не считать фиолетового синяка под глазом и порванной через плечо униформы официантки.
"Возьмите меня за руку, и я помогу вам вернуться в дом".
Оглянувшись на останки нападавших, она разражается слезами, и я поджимаю губы, понимая, что ей нужно время. Люди — такие хрупкие существа, поэтому я приседаю и беру ее на руки, а затем несу к Чаку.
"Позвольте дать вам совет", — говорю я. "Не делай свой обеденный перерыв в переулке".
Когда она благополучно вернулась в дом и рассказала своему боссу, который сразу же узнал меня, о случившемся, я отправляюсь на улицу. Я оставляю трупы в переулке, чтобы он убрал их.
Затем я продолжаю бодро шагать домой, как будто это просто еще один прекрасный день в Андовер-Сити.
Надеюсь, что Драк не будет слишком зол на то, что я убрала несколько скрабов Спидов. Мы должны затаиться, пока слияние не закончится.
Эх, все должно быть хорошо.
Оказавшись в Башне, я запрыгиваю в лифт. Когда двери с грохотом открываются, я выхожу прямо в фойе нашего пентхауса. Полированные деревянные полы и окна от пола до потолка всегда вызывают странную ностальгию, словно вдыхаешь аромат более легких времен.
С того момента, как я нашел это место и поднялся на верхний этаж, я понял, что мы, короли, должны жить здесь. Поэтому я купил все это чертово здание. Из окон открывается живописный вид на раскинувшийся город, простирающийся вдаль, как океан, и горы, напоминающие мне о том, что за пределами этих бетонных джунглей лежит дикая природа, куда я могу сбежать.
Я натворил немало бед, и природа помогает уравновесить мою испорченную душу. Хотя в большинстве случаев я сомневаюсь, что у меня вообще есть душа.
"Кассиус", — раздается глубокий голос Дракона из его трофейной комнаты, останавливая меня на полпути к бару.
Проведя рукой по светлым волосам, я облизываю губы и направляюсь в коридор.
"На тебе кровь, — говорит Дракон, как только я вхожу в комнату. Он откинулся на кожаном диване, рядом с ним лежит мобильный телефон и папка из манилы с торчащими уголками бумаг. Несмотря на отполированный вид, его огненно-янтарные глаза всегда выглядят первобытными и яростными, как и зверь внутри него.
"Тараканы Франко пытались меня убить". Так я выгляжу достаточно невинно.
"И…", — спрашивает он, опустив взгляд на телефон, словно ожидая звонка.
"И я показал им, что это большая ошибка".
Его взгляд снова устремляется на мою окровавленную одежду, а губы сжимаются в жесткую линию.
"Слушай, Драк, я понимаю, что мы стараемся не поднимать волну, но это были бегуны. Незначительные…"
Он поднимает руку, чтобы остановить меня.
Вот дерьмо. Вот оно.
Я готовлюсь к удару.
"Есть выжившие?" — спрашивает он, чем повергает меня в шок.
Я моргаю, не зная, правильно ли я его расслышал. "Нет. Конечно, нет".
Его взгляд возвращается к телефону. "Хорошо".
Ну что ж. Совсем не то, чего я ожидал, но я приму это.
Когда он снова поднимает голову, его застывшие глаза становятся темно-золотистого цвета. "Я удвою силы в этом районе, чтобы понять, если это проблема или единичный случай. Где это произошло?"
"Закусочная Чака", — отвечаю я.
Он кивает.
Когда Дракон выходит из себя, его зверь ужасает, но когда он такой — молчаливый, расчетливый, монстр, запертый в картонной коробке, — это пугает меня еще больше.
Зверь, которого я могу предвидеть. Я могу предугадать опасность, увернуться и сразиться. Дракон-человек всегда держится на тонкой грани сдержанности. Никогда не знаешь, когда он взорвется.