– Ты так говоришь, как будто я преследую его.
В глубине души мне хотелось рассказать ей о том, что я видела утром. Но потом я напоминала себе, что не хочу вмешиваться в чужие дела.
– Значит, ты не собираешься подойти к их столику и сесть за него? Момент просто идеальный. Ты будешь сидеть там, а когда они придут, то присоединятся к тебе.
Я рассмеялась.
– Нет.
Такого я точно не сделаю!
– Как знаешь. Мне же лучше. А то я боялась, что ты теперь бросишь меня.
– Nunca.
Кеннеди улыбнулась и еще раз откусила яблоко. – Nunca.
Я старалась сосредоточить внимание на Кеннеди и не смотреть на пустой столик.
– Как прошел урок фотографии?
– Здорово. Я распечатала несколько. – Кеннеди достала из рюкзака фотку и протянула мне. Она сделала ее в пятницу вечером у меня в комнате. Мы на ней улыбались. Даже странно было видеть себя такой счастливой, ведь на душе у меня скребли кошки. Я попыталась вернуть ей фотографию.
– Она твоя.
– Я могу ее забрать?
– Ага. Мне кажется, у тебя в комнате должно быть несколько фотографий со мной.
– Спасибо, Кеннеди!
Я решила, что надо хотя бы попробовать стать этой счастливой девчонкой с фотографии. Пусть этот снимок всегда служит мне напоминанием, какой я могу быть.
– Ты уже побила свой рекорд в беге? – поинтересовалась Кеннеди.
– Нет, пока не получается. – Я невольно посмотрела на пустой столик «Неприкасаемых». Черт. Они так и не пришли. – Ты знаешь Феликса?
Кеннеди уронила яблоко на тарелку.
– Да. А что? Ты с ним знакома?
– Мы вместе ходим на физкультуру. Он сегодня разговаривал со мной.
Она удивлено подняла брови.
– И он… пытался тебе что-нибудь продать?
– Мм… нет? Просто был милым и дружелюбным.
Кеннеди наклонилась вперед с хмурым видом.
– Бруклин, он торгует наркотиками. Такие люди не бывают милыми просто так. Он хочет, чтобы ты у него что-нибудь купила.
Торгует наркотиками? Я засмеялась. Не может быть!
– Мне кажется, ты имеешь в виду какого-то другого Феликса. Я не знаю его фамилии, но это совсем не тот парень, про которого ты подумала. Он не пытался мне ничего продать.
– В том-то и дело. Он подружится с тобой, заставит тебя поверить, что он весь такой замечательный, а затем предложит купить у него дурь. Такая у него игра. – Кеннеди снова взяла яблоко и с яростью вгрызлась в него. – Поверь мне, знакомство с Феликсом не принесет тебе ничего хорошего. – Ничего хорошего? – спросил Феликс, усаживаясь рядом с Кеннеди. – Ты меня обижаешь. Я думал, что мы друзья.
– Размечтался, – бросила Кеннеди.
Он одарил ее такой же самоуверенной улыбочкой, которой улыбался мне сегодня.
– Бруклин – не твоя клиентка, так что оставь свои фокусы.
– Ой. – Феликс схватился за грудь. – Как обидно! А я ведь пришел сюда от чистого сердца! Неужели мне нельзя просто подойти поздороваться? – Только не в твоем случае.
– Пф, да ты в меня просто влюбилась. – Он взял с ее тарелки кусочек батата фри и закинул себе в рот. – Совсем наоборот. Я тебя ненавижу!
Я еще не так хорошо изучила Кеннеди, но, судя по выражению ее лица, она не испытывала к Феликсу такой уж сильной ненависти. Скорее выглядела раздраженной. Или, может, смущенной?
– Как хорошо вы получились на этом фото, – сказал Феликс, кивая в сторону фотографии у меня в руке.
– Спасибо.
– Тебе разве не пора уходить? – в тот же момент фыркнула Кеннеди.
Почему она вела себя, как вредина? Я покосилась на столик «Неприкасаемых», но за ним никого не было.
Феликс засмеялся.
– Как скажешь. – Он наклонился ко мне и спросил: – И почему такая девушка, как ты, оказалась на этой помойке?
Я засмеялась, стараясь не задумываться о четверке парней, к которым меня тянуло, словно магнитом.
– Ты хотел сказать, в самой замечательной школе в городе? – Потому что моя мама умерла. А мой дядя здесь работает. Но я не собиралась рассказывать про маму. А дядя бы не хотел, чтобы кто-нибудь узнал о его работе. – Ты же сам сегодня сказал – у меня стипендия.
– Разумеется. Но я имел в виду, что ты не местная. Ты явно не из Нью-Йорка.
Я не знала, как воспринимать его слова: как оскорбление или как комплимент. Я родом не из Нью-Йорка. И меня это даже радовало. Но не успела я придумать, что ответить, как краем глаза заметила, что Мейсон, Джеймс и Роб сели за столик. Мэтта с ними не было. Джеймс выглядел уже совсем на так, как сегодня утром. Мне даже показалось, что его форму отгладили, ведь с утра она была вся измята.
– Прости, что ты там спросил? – уточнила я.