Ни одна проблема не была слишком большой, а выигрыш — слишком маленьким. И это просто должно было испортить неотъемлемую часть ребенка по мере его взросления. Что такое жизнь без ответственности, отслеживаемости, последствий? Им была предоставлена полная свобода быть маленькими засранцами так часто и так агрессивно, как им хотелось. Неудивительно, что все они выросли и превратились в сборище гребаных придурков.
Восемьдесят восемь, восемь девять, девяносто…
Моя челюсть крепко сжалась, а взгляд по-прежнему был прикован к двери в раздевалку девочек.
Да, вот что было не так с этой кучкой придурков следующего поколения: никакой вины, никакой ответственности, никаких последствий.
Ну, со мной это дерьмо не прокатит.
Девяносто восемь, девяносто девять, одна гребаная сотня. Ладно, принцесса, ты сама напросилась.
Я вздернул подбородок и зашагал в сторону раздевалки для девочек с глубоким хмурым выражением лица.
Синяя дверь была закрыта, и я трижды сильно постучал по ней костяшками пальцев.
— Входит сотрудник мужского пола, прикройте свои сиськи и спрячьте киски. У вас есть пять секунд, чтобы подчиниться! — Рявкнул я.
Взвизги тревоги донеслись от девушек, которые переодевались внутри, сопровождаемые криками какой-то идиотки: «уууууу». Я был почти уверен, что это была Перл Девикерс, и, если бы я мог это доказать, она бы наслаждалась наказанием в течение недели.
Мое раздражение усилилось, пока я ждал, пока они разберутся со своим дерьмом, и я выбил дверь, как только у них было достаточно времени.
Я шагнул прямо в открытое пространство между шкафчиками. Несколько девушек выглядели шокированными, большинство из них, казалось, смирились, а пара случайно забыла должным образом прикрыться.
— Хиткот, Девикерс, Смит и Прайд, — рявкнул я. — Оденьтесь и явитесь на отработку в понедельник. — Они все начали хихикать, явно желая остаться со мной после уроков, но им не повезло. У меня было достаточно практики общения с похотливыми школьницами, чтобы знать, как обезвредить такого рода дерьмо. — Вы можете явиться к мистеру Хатчинсу сразу после занятий.
При этих словах их лица вытянулись, и я подавил ухмылку. У Хатчинса были проблемы с дыханием и неприятный запах изо рта в сочетании с большой страстью к каталогизации пыльных старых книг, которые он находил в задней части библиотеки. Его наказания заключались в том, чтобы слишком много времени провести в маленькой комнате с вонью и выполнять чертовски скучные задание, на которые уходили часы. Может быть, вытерпев это, они снова подумают о том, чтобы показать мне свое вымя.
Наступила тишина, когда провинившиеся девушки в ужасе уставились на меня и поспешили как следует прикрыться. Я высматривал свою жертву сквозь толпу девчонок, в то время как остальные девушки в комнате ждали, чего я хочу.
— Принцесса, — рявкнул я, указывая на нее. Она обратила на меня свои большие голубые глаза и невинно моргнула.
— Да, сэр?
Приятно видеть, что она умеет иногда проявлять уважение.
— Ты ничего не забыла?
Она долго смотрела на меня, хлопая длинными ресницами, но я видел хитрость, скрывающуюся под маской простушки, и я не купился на ее бред.
— О! Мне так жаль, я думала, вы хотели, чтобы я пришла и нашла вас после того, как переоденусь? — Она все-таки попыталась.
— Это не так. В мой кабинет. Сейчас же.
— Ладно… Я только закончу переодеваться и…
— Ты что, глухая, принцесса? — Спросил я убийственным тоном, направляясь к ней. — Я не просил зайти через минуту. Я сказал идти сейчас.
— Я могла бы пойти сейчас, если бы он захотел, — пробормотала Девикерс, прикрыв рот рукой, и я указал на нее пальцем, не отворачиваясь от принцессы.
— Ты только что заработала целую неделю с мистером Хатчинсом после школы, Девикерс, — прорычал я, и она испуганно ахнула.
Принцесса заколебалась, взглянув на Милу Круз, у которой хватило здравого смысла подтолкнуть ее ко мне. На ней все еще была ее зеленая спортивная юбка и спортивный лифчик, так что я не понял, из-за чего она покраснела. На самом деле, при ближайшем рассмотрении этот румянец на ее щеках был не румянцем, а гневом, чистым и незамысловатым. Давай, принцесса.
Я отвесил ей насмешливый поклон и указал ей идти впереди меня к двери.
Она надула губки, как обычно делают богатые девушки, когда жизнь оказывается охренительно несправедливой, и с важным видом вышла из раздевалки впереди меня.