Мой телефон снова зазвонил, и я перешел в спринтерский бег. Должно быть, мисс Понтус оповещает меня, чтобы я поторапливался. Но я и так это знал. Я преуспеваю под давлением, поэтому отправился на вечернюю пробежку за час до начала собрания и выбрал маршрут, который обычно занимал у меня час двадцать.
Я чувствовал себя полумертвым, с меня градом лил пот, а мышцы горели так, что наутро у меня начнутся всевозможные боли. Но я сделал это. Да, блять, сделал, разбил к чертовой матери. Точно так же, как и каждую цель, которую я ставлю перед собой.
Я протопал к входной двери и наклонился вперед, упершись руками в колени и пытаясь отдышаться.
На улице было холодно, особенно сейчас, когда солнце село, и у меня перехватило дыхание, когда я приступил к своей обычной процедуре остывания.
Мэйпл Лодж стоял на вершине холма с видом на долину, в которой располагалась остальная территория школы. Он был отгорожен стеной по периметру, чтобы дать нам некоторое уединение от студентов, и сюда вела только одна тропинка, так что мы были довольно далеко от них.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться, признавшись себе, что я уже немного опоздал на встречу, хотя на самом деле мне было наплевать. Я был школьным учителем физкультуры, практически в моей должностной инструкции было указано, что бы я поддерживал форму. И я бегал в это время каждый вечер. Директор мог бы выкусить у меня, если бы у него были проблемы с этим.
Музыка доносилась до меня из-за деревьев, окружавших кампус, и я раздраженно вздохнул, осознав, что студенты уже проводили ночь намного лучше меня. Было наполовину заманчиво прокрасться вниз и присоединиться к их группе посвящения. Помимо того факта, что они явно узнали бы меня и либо захотели, чтобы я отвалил, либо пообщался с ними, и я не был уверен, какой из этих вариантов хуже.
Я скучал по своим братьям из студенческого братства. Они знали, как устраивать вечеринки. И реальность жизни учителя в этой школе была намного проще, чем я привык. Но это была жертва, на которую я готов пойти. Потому что каждый день, который я проводил здесь, формируя умы и тела этих претенциозных маленьких придурков, был еще одним днем, когда я приближался к своей цели. И я подбирался все ближе. Дюйм за восхитительным дюймом.
Я повернулся спиной к саду и музыке, доносившейся с вечеринки, которую устраивали Ночные Стражи, и направился в Мейпл Лодж.
Тяжелая дубовая дверь распахнулась, и я прошел по устланному зеленым ковром вестибюлю в комнату отдыха в задней части здания, откуда уже было слышно, как Браун обращается к персоналу.
Двойные двери были открыты, поэтому я проскользнул внутрь, обходя огромное помещение и собравшихся сотрудников, пока не нашел место у задней стены.
Мисс Понтус улыбнулась мне, заметив меня, и я кивнул ей в ответ. Она могла бы оставить все как есть, но, конечно, она тоже помахала, привлекая ко мне еще больше глаз. Я проигнорировал ее, устремив взгляд на Брауна и стиснув зубы, чтобы положить конец взаимодействию.
Она отвернулась, и мне было наплевать, когда ее плечи разочарованно опустились.
Черт возьми.
— Пока рекомендации правительства просты. Сведите к минимуму поездки и общественные мероприятия, помните о контактах с кем-либо за пределами вашей семьи. Итак, на данный момент, я думаю, что для нас здесь все довольно просто. Мы находимся в отдаленном месте, все наши материалы доставлены, и у нас пока было подтверждено только двенадцать случаев в штате. В нынешнем виде я считаю, что для нас вполне приемлемо продолжать работать в обычном режиме, — сказал Браун.
Он был высоким мужчиной, бывшим военным и все еще имел привычку стоять прямо, как шомпол, словно ему в задницу засунули трость, сложив руки у основания позвоночника. Волос у него не было, но была густая черная борода.
Он занял жесткую, но справедливую позицию, когда дело дошло до общения со здешними учениками. "Справедливый" — это расплывчатый термин, поскольку он менял свое определение этого понятия в зависимости от финансовых взносов и пожертвований родителей.
Например, Сэйнту Мемфису каким-то образом предоставили его личную холостяцкую берлогу на территории, несмотря на четкие правила, касающиеся студентов, проживающих в общежитиях, хотя я предположил, что помогло то, что его мама возглавляла школьный совет. Было много других примеров, когда ребятам меняли оценки или смягчали наказания. Я был просто рад, что мне разрешили вести свои собственные занятия так, как я считал нужным.