Исполненный самых радужных надежд, Иктон достиг помещения, где располагалась его личная охрана, открыл дверь и выкрикнул имена Тейна и Луборга – братьев, стоявших у герцога на особом счету. Молодой оруженосец, вытянувшийся при его появлении в струну, побелел от страха и трясущимся пальцем указал на дверь противоположной комнаты, откуда доносились весьма красноречивые вздохи и крики.
Иктон ногой распахнул покой и скривился в презрительной гримасе. Но огонь похоти, на миг озаривший его бесцветные глаза, довольно красноречиво говорил о том, что особой неловкости при виде подобного зрелища регент не испытал.
Крепкие и схожие лицом мужчины вдвоем приходовали полную и растрепанную служанку. Тейн, забросив пышные юбки на спину дородной красавицы, пристроился сзади, а его гороподобный брат хлестал стонущую распутницу своим возбужденным орудием по горевшим от румянца щекам.
Этих двоих он когда-то давно спас от виселицы, и поэтому воины были преданы ему. Прикажи он – и они без раздумий отдадут за него свою жизнь. Кроме бесподобного владения любым видом оружия, у обоих было еще одно весьма ценное качество – они умели держать язык за зубами. Редко кому-либо удавалось услышать от них хотя бы слово. Даже Иктона порой бесила эта черта характера – верные воины предпочитали язык жестов.
При появлении герцога беснующаяся троица застыла в весьма нелепых позах.
– Немедленно одевайтесь и идите за мной! – негромко произнес Иктон и, хлопнув дверью, покинул гнездо разврата…
Чуть позже, распахнув двери шикарных покоев принца Кайла и пропустив в помещение своих воинов, герцог сам закрыл дверь на тяжелый засов и приказал Луборгу, преданно смотревшему на него мутно-серыми глазами:
– Останешься у двери!
– Что случилось, ваша светлость? – испуганно спросил пожилой слуга принца, Катор, склонившись в уважительном поклоне.
– А случилось то, старик, что принц срочно переезжает в другие покои! – резко ответил Иктон и криво усмехнулся.
– Дядя, что происходит?! – подал голос со своей постели проснувшийся Кайл.
Герцог резко повернулся к Тейну:
– Заткни ему на время рот! И оттащи в другую комнату…
Рыцарь удивленно взглянул на своего господина, но поспешил исполнить приказ – он приблизился к постели Кайла и, схватив его за руку своей мощной пятерней, сдернул принца на пол и потащил в соседнюю комнату. Потрясенный происходящим, Катор схватился за сердце и жалобно произнес:
– Молю вас, герцог, объясните…
Иктон стремительно приблизился к пожилому человеку, схватил его за отвороты камзола и прошипел:
– Молчи, старая крыса! Молчи и внимательно меня слушай!
Катор мгновенно сориентировался и послушно кивнул, бросив взгляд на обездвиженные ноги принца, скрывающиеся за поворотом в коридор.
– Принц Кайл, ввиду внезапно постигшего его умопомрачения, переезжает из своих покоев в более скромную обитель. Причину я тебе уже объяснил – наследник опасен для окружающих. А вот ты, – зловещим шепотом произнес Иктон, – должен будешь сделать сегодня непростой выбор…
– Какой? – едва слышно выдавил из себя верный слуга Кайла.
– Так ли ты верен своему господину, как гласит об этом молва? – сощурил холодные глаза герцог.
– Да, господин, я с малых лет воспитывал сына короля. Что…
– Хочешь ли ты и впредь опекать своего ненаглядного принца? – жестко перебил его Иктон.
– Конечно, господин! – с жаром ответил пожилой слуга.
– Готов ли ты ради этого лишиться своего языка? – Герцог пронзил старика пристальным взглядом.
– Но… – взмолился было старик.
– Я спросил тебя?! – повысил голос Иктон.
– Да… – промолвил старик и затрясся в беззвучных рыданьях.
– Луборг, ты все слышал? – обернулся к дверям герцог.
Здоровенный детина нерешительно отошел от дверей и вопросительно взглянул на своего господина. В ответ тот лишь коротко кивнул. Луборг огляделся вокруг, заметил возле тлеющего очага каминные щипцы и, прихватив их, навис над старым слугой. Катор молитвенно сложил ладони и обратился к герцогу:
– Ваша светлость, позвольте мне выпить – боюсь, что сердце не выдержит непереносимой боли…
– Пошевеливайся! – согласился Иктон и нетерпеливо переступил с ноги на ногу.