Я поставила его тарелку на стойку и встала перед ней, когда он подошел, чтобы взять ее. Он попытался протиснуться мимо меня, но я выставила вперед руки, как барьер.
— Доброе утро, Киан, — радостно поздоровалась я.
Он хмыкнул, рассматривая меня так, словно я была легкой помехой в его жизни. Это задело глубоко. Я не хотела, чтобы Киан так смотрел на меня, хотя и хотела причинить ему боль. Но он причинил мне боль первым и никогда не чувствовал за это ни капли вины. Так почему я должна это делать?
— Ты хорошо спал? — Спросила я.
Он оттолкнул меня в сторону, схватил свой завтрак и, повернувшись ко мне спиной, направился к столу и сел на свое обычное место.
Гнев скопился внутри меня, маскируя боль, которую он тоже оставил. Возможно, меня и заставляли убираться и готовить для них, но немного благодарности не помешало бы.
Сэйнт появился ровно в восемь, и я поставила перед ним еду, как требовалось.
Не в моих правилах было сидеть и есть с ними, и когда я взглянула на каменное выражение безразличия на лице Киана, я поняла, что не хочу оставаться там ни на минуту дольше.
— Приятного аппетита, — сказала я с горечью, мой взгляд остановился на Киане, который даже не поднял головы.
Я зашагала прочь, трусцой поднимаясь по лестнице в комнату Сэйнта, чувствуя на себе взгляд, но я не знала, чей. Конечно, не Киана. Он больше не удостаивал меня взглядом. Даже не спал со мной в своей постели, когда приходила его очередь. Он продолжал оставлять меня в своей комнате и спать на диване. И, возможно, я должна была радоваться этому. Я забралась под кожу Ночному Стражу. На этот раз заставив его возненавидеть меня окончательно. Настолько, что он не хотел иметь со мной ничего общего, даже как со своей служанкой. И это было прекрасно. Просто прекрасно. За исключением того, что мне хотелось кричать.
Я приняла душ и обнаружила, что моя униформа для сегодняшнего дня ждет меня на идеально застеленной кровати Сэйнта. Я уже собиралась спуститься вниз, когда по ступенькам раздались шаги, и я затаила дыхание, так как часть меня надеялась, что Киан нашел меня. Глупо. Мне следовало бы радоваться его пренебрежению.
Появился Блейк, выглядевший восхитительно в своей зеленой униформе, блейзер идеально облегал его скульптурные плечи. Он искоса улыбнулся мне, приближаясь.
— Я подумал, что могу проводить тебя сегодня на занятия? — Он предложил мне руку, и я нахмурилась.
— Что за рыцарство? Игра окончена, Боумен.
Он ухмыльнулся своей самой мрачной ухмылкой, и по моей спине пробежали мурашки.
— Я знаю, милая. Но, возможно, мне понравилось обращаться с тобой как с принцессой. В этом ведь нет ничего плохого, не так ли?
— Во всем, что делаешь ты и твои друзья, есть плохое, — сказала я подозрительно, не беря его за руку. — Но, если ты хочешь идти в моем направлении в том же темпе, не стесняйся. Это не значит, что я иду с тобой. — Я направилась вниз, обнаружив, что Киан и Сэйнт уже ушли. Я двинулась вперед, чтобы убрать их тарелки, но Блейк схватил меня за руку и потащил к двери.
— Оставь это, — приказал он. — Это приказ Ночного Стража.
Я насмешливо вздохнула.
— Значит, позже я смогу вдвое больше мыть посуду? Нет, спасибо.
— Я отправлю Ребекке сообщение, — сказал он заговорщицки, и я не могла не поддаться присущей ему сегодня соблазнительной игривости. Я видела, как в его глазах сияет прежний Блейк. Тот, которого я встретила в свой первый день в кампусе.
— Она служанка Сэйнта, — сказала я, прищурившись. — У тебя нет такой власти.
— Золушка, у меня больше власти, чем ты можешь себе представить, — сказал он с рычанием, от которого у меня участился пульс. — У нас с Бекки небольшое соглашение, понимаешь? Сэйнт обращается с ней как с призраком, давая точные инструкции, но что происходит, когда совершается ошибка? Жизнь не так хороша, как хотелось бы верить Сэйнту. Всегда бывают сбои. Поэтому, когда Бекки сталкивается с одним из них, у нее есть я, которому она может довериться. У меня можно спросить совета. Потому что Сэйнт обвинил бы ее, если бы дела не шли гладко каждый божий день. Что совершенно невозможно. Он уволил шесть горничных, прежде чем я понял, что должен вмешаться и сделать так, чтобы одна из них казалась идеальной.
Мои брови поползли вверх.
— Ты делаешь это для него?
— Я делаю это ради Бекки, — рассмеялся он. — Бедную женщину нельзя винить, если все белое от Сэйнта станет розовым при стирке из-за испорченного красного носка.
Я рассмеялась.