— Я просто хотела увести тебя подальше от Джорджи, пока ты не трахнул ее взглядом так сильно, что у тебя язык вывалился изо рта. У тебя такой смущающий вид, — ответила она.
Я отрывисто рассмеялся и взглянул через ринг на Джорджи, которая, пошатываясь, шла на своих тонущих шпильках, как жираф, накачанный крэком.
— Я так не думаю, — сказал я пренебрежительно. — Если ты хочешь знать, как это выглядит, когда я трахаю кого-то глазами, может быть, обрати больше внимания на то, как я смотрю на тебя. Не на какую-нибудь богатую идиотку, которая надевает туфли на высоких каблуках, чтобы выгуляться на гребаных драках в лесу.
Ее губы приоткрылись от этого комментария, и я ухмыльнулся ей, прежде чем выйти на ринг, расправив плечи, чтобы немного ослабить напряжение в них.
Я встретился лицом к лицу с тремя моими противниками с беспощадной улыбкой на лице и был доволен, когда они обменялись тревожными взглядами.
Кто-то крикнул, что дерись, и я с вызовом взревел, бросаясь на них. Чед Маккормак был в центре стаи, и я столкнулся с ним прежде, чем у него был шанс сделать что-то большее, чем отступить на шаг.
Он сильно ударился о землю, я навалился на него сверху, и изо всех сил ударил его кулаками в лицо. Грант Хатчинс в конце концов вспомнил, что предполагалось, что нас будет трое на одного, и нанес сильный удар ногой сбоку по моей голове, сбивая меня с Чеда, от удара его ботинка потекла кровь, откуда-то из-под линии роста волос вниз по виску.
Я откатился в сторону, застонав от боли, и сумел подняться на ноги, прежде чем они снова набросились на меня. Трэвис Смит бросился на меня следующим, замахнувшись кулаком мне в лицо, прежде чем я успел его заблокировать, а затем они вдвоем набросились на меня одновременно. Чед, казалось, был готов к подсчету, он уже стонал на земле.
Я дрался яростно, одобрительные крики толпы подпитывали монстра во мне, когда проливалась кровь и расцветала боль, и я замахнулся кулаками так сильно и так быстро, как только мог.
Наконец, Трэвис споткнулся, и мне удалось нанести ему сильный удар в лицо, мгновенно уложив его на пол.
Грант побледнел, когда понял, что все зависит от нас с ним, и я зарычал, как зверь, бросившись на него, повалил на пол и бил, бил, бил, пока кто-то не оттащил меня от него.
Я ухмыльнулся Блейку сквозь кровь, покрывающую мое лицо, и он рассмеялся.
— Ты выглядишь как гребаный мясник, — пошутил он. — И половина девушек здесь выглядят так, будто хотят наброситься на тебя за это. Ты, наверное, мог бы устроить оргию, если будешь в настроении.
Я рассмеялся, отходя от своих противников, которые стонали и называли меня животным себе под нос, и обнаружил Татум, ожидающую меня у края ринга с пивом в руке.
— Может, тебе стоит сразиться с ними со связанными за спиной руками, — поддразнила она, когда я взял у нее пиво и вылил его в рот. — Тогда у них мог бы быть шанс.
— Хорошо, — согласился я.
— Что? — Спросила она.
— У кого есть веревка или что-нибудь еще, чем я мог бы связать себе запястья? — Я крикнул достаточно громко, чтобы люди, окружавшие нас, услышали.
Невыразимые бросились на поиски того, что мне было нужно, а Татум посмотрела на меня так, словно я, черт возьми, сошел с ума.
— Я пошутила, — сказала она.
— Я никогда не шучу насчет драк, — пообещал я ей.
— Ты когда-нибудь боролся за то, что тебе дорого? — Спросила она, и я сделал паузу, обдумывая это.
— Ну, у меня ничего такого не было, поэтому у меня никогда не было такой возможности.
— Наверное, это самая печальная вещь, которую я когда-либо слышала, — пробормотала она, и я нахмурился, вытирая кровь с одной стороны своего лица.
— Ты та, кто сказал это, детка, я весь пустой внутри. — Я стряхнул с плеч ее жалостливый взгляд и повернулся к ней спиной, когда Свинья помчался ко мне с куском старой веревки.
Блейк выхватил ее у него с дикой ухмылкой и крепко связал мне запястья за спиной, когда я снова встал в центре ринга.
Внезапно появилось намного больше добровольцев сразиться со мной, и я вызывающе улыбнулся, когда толпа свистела и подбадривала соперников, которых они хотели увидеть в бою со мной.
Я не удивился, когда они выбрали самого большого ублюдка из всех, и Джеральд Холт важно вышел вперед, чтобы сразиться со мной.
Блейк рассмеялся, уходя с ринга, обняв Татум за плечи, когда она посмотрела на меня, как на гребаного придурка, и я одарил ее язвительной усмешкой, просто чтобы разозлить ее еще больше.