Не кричи.
Не плачь.
Не вздрагивай.
Когда осталось всего три дюйма зазора, я подняла руку и показала Сэйнту средний палец, его губы удивленно приоткрылись, прежде чем гроб закрылся.
Черт! Черт, черт, черт, черт, черт.
Мое дыхание стало прерывистым.
Воздуха не хватало. Этого не может быть. Сколько у меня времени? Надолго ли они оставят меня здесь?
Паника пробрала меня до костей, и я начала тонуть в ней. Когда у меня началось учащенное дыхание, пыль застряла у меня в горле, и я сильно закашлялась.
Я сейчас задохнусь.
Я собираюсь умереть.
Я не хочу умирать!
Все мое тело начало трястись, и я закрыла глаза, ища то безопасное пространство внутри себя, которое мой отец научил меня создавать. Оно было глубже, чем когда-либо, затерянное в море тьмы, но в конце концов я добралась до него. Я позволила своему разуму погрузиться в абсолютный покой этого места, где никто и ничто в мире не могло прикоснуться ко мне.
Я в безопасности. Я в порядке. Я справлюсь с этим.
Я погрузилась в пучину спокойствия, желая, чтобы мое тело замерло, чтобы дрожь в конечностях ослабла. Воздух становился все разреженнее, пытаясь снова загнать мое тело в режим паники. Но я бы не позволила этому. Я бы не испугалась.
Время шло, и я зажала рот и нос рукой, пытаясь не допустить попадания пыли. Я вдыхала саму смерть. Я не смогу это долго выносить.
В конце концов крышка открылась, и яркий свет фонарика iPhone заставил меня вздрогнуть. Я не знала, как долго я была здесь, внизу, это могли быть секунды, минуты или часы. Мои мысли были слишком туманны, чтобы разобраться в этом. Сильные руки схватили меня, вытаскивая наружу и ставя на ноги.
Мое дыхание стало тяжелым, когда я наклонилась вперед, положив руки на колени, пытаясь впустить в свое тело необходимый кислород.
— Трахни меня, детка. Это было круто, — засмеялся Киан, но я проигнорировала его.
Может, они и убили ради меня, но эти парни были такими же извращенцами, какими казались на первый взгляд. И я не собиралась это терпеть. Мне надоело быть их питомцем. Надоело подстраиваться и терпеть их дерьмо. Уступчивость не помогла мне сблизиться с ними. Так что к черту это. Я собиралась бороться с ними всем, что у меня было. Я бы выдержала любое наказание, которое они хотели мне назначить. И я бы вскарабкалась хоть на край света, чтобы убедиться, что они никогда не увидят, как я сломаюсь.
Чья-то рука легла на мою руку, и я стряхнула ее, с рычанием выпрямляясь. Я обнаружила, что они стоят рядом со мной, неуверенная, кто из них прикоснулся ко мне.
Я отвернулась от них и вышла из склепа, гнев просачивался сквозь мою кожу и кровоточил из пор.
Их шаги преследовали меня, пока я возвращалась в гостиную, направляясь к кухне и чувствуя, как они преследуют меня, как хищники, когда мое дыхание выровнялось.
Придурки-садисты-психопаты!
Во рту у меня пересохло, когда я направилась к раковине и налила себе стакан воды, выпила его, чтобы смыть пыль из горла, прежде чем обернуться и обнаружить, что они выжидающе смотрят на меня.
Мой пристальный взгляд скользил по их лицам, пока я анализировала их. Их жестокость не знала границ, и все же в самый отчаянный момент они пришли мне на помощь. Теперь между нами была неоспоримая связь, которую я не могла игнорировать. Но кровь была не той ценой, которую я хотела потребовать за их преступления. Мое сердце почернело от гнева и ненависти за то, через что они заставили меня пройти. И я никогда не собиралась их прощать. Так что у меня был только один выбор, который я могла сделать. Я собиралась заставить их страдать. Ранить так, как было больно мне. Сломать, как сломалась я. Я не хотела око за око. Я хотела разбитую душу за разбитую душу. Я хотела, чтобы их сердца были вырезаны моими руками так же, как они вырезали мое.
— С этого момента все вернется в норму, — резко объявил Сэйнт, усаживаясь на обеденный стол и разглядывая свои ногти, как будто это не он только что приказал положить меня в гребаный гроб. Все тепло, которое я представила в его глазах, когда он увидел меня, стоящую на лестнице, застыло, как иней ночью. Он был злым насквозь. Никакая сила на земле этого не изменит. — Ты вернешься к своим обязанностям с того момента, как часы пробьют полдень. Начиная с сегодняшнего вечера, ты будешь распределять, с кем из нас ты будешь спать, и будешь придерживаться правил того Ночного Стража, который владеет тобой в этот день. Понятно?