— Нет, не трать его время на то, чтобы гоняться за мной. Я всего лишь в школе. В той же школе, в которую ты отправил меня, чтобы я получил образование шикарного мальчика, чтобы однажды сыграть свою роль, — легко сказал я.
— Звучит почти так, будто ты намереваешься исполнить отведенную тебе роль, — ответил Лиам. — Но я знаю, что ты оборвал свои связи с нами так тщательно, как только мог, прежде чем вернуться в свою модную школу. К счастью для тебя, твое обучение за год было уже оплачено, не так ли? Иначе тебе некуда было бы идти.
— Да. Ты знаешь, я ценю это.… Я просто хочу быть сам по себе, дедушка, — сказал я, используя ласковое обращение, чтобы попытаться умаслить его. Но его сердце было таким черным, что на фоне него мое казалось розовым, поэтому я сомневался, что это поможет. — Я хочу проложить свой собственный путь. Проявить себя и сделать свой собственный выбор.
— И ты хочешь бросить свою семью ради этого? Ты уверен, что в Ройом Д'Элит ничего в тебе не сломалось? Мне бы не хотелось думать о тебе как о мягкотелом, мальчик.
Я выдохнул с примесью дыма и затушил сигарету, прежде чем зажать другую в губах и прикурить. Потому что он был прав. Ройом Д'Элит стал для меня последней каплей. Я знал, что моя семья была кучкой головорезов и преступников, но это место пересекло границы, о которых я даже не подозревал, что их нужно проводить. Это было крайнее злоупотребление деньгами и властью. Людей покупали и продавали, как движимое имущество. Люди сражались насмерть за смутное обещание лучшей жизни, которая никогда не наступит. Девочек моложе некоторых моих одноклассниц продавали с аукциона мужчинам старше моего дедушки и более развратным, чем все мои дяди вместе взятые, ни за что иное, как за шанс попасть на более высокий уровень и забвение наркотиков, которые им давали, чтобы они забыли, что с ними сделали. При условии, что они вообще переживут эту ночь.
И то, что они заставляли меня делать в рамках моего посвящения… Я содрогнулся от отвращения к самому себе, поскольку отказывался даже думать об этом. С тех пор я решительно отрицал это, но, если быть честным с самим собой, я знал, что эти воспоминания преследуют меня. Я был вынужден выяснить, насколько я облажался, и я был более чем немного в ужасе, осознав, как чертовски низко я мог пасть во имя выживания.
— Мягкотелый? — Я усмехнулся, убедившись, что ужас и отвращение, которые я чувствовал, не отразились в моем тоне. — Я не мягкотелый. Я полностью за смерть и славу с достойным противником. Это место было просто мошенничеством. Ни у кого там не было ни грамма твердости духа. Они были придурками, которые покупали свою силу. Большинство из них использовали гребаных доверенных лиц, чтобы пройти инициацию. Как это доказывает, что у них что-то есть? Как это показывает их силу, мощь и превосходство, о которых они так говорят? Если я собираюсь утверждать, что мои яйца самые большие в зале, то я докажу свою силу сам себе, заработаю ее честно, самостоятельно.
Хотя я жалел, что меня заставляли доказывать это в том гребаном месте. Сделать все, что потребовалось для победы…
— Я рад это слышать, парень, ты до мозга костей О'Брайен, каждый из нас заслужил там свое место, но мир таков, каков он есть. Ты, должно быть, научился этому в своей модной школе. В наши дни больше мужчин унаследовали свои деньги, чем заработали их, и мы не можем быть настолько придирчивы к своим друзьям, чтобы оттолкнуть их из-за каких-то сомнительных наклонностей. Кроме того, кого волнует, что несколько шлюх и наркоманов будут разделаны ради забавы? Ты уже прошел инициацию. Если ты не хочешь участвовать в предлагаемых играх, когда вернешься туда, тогда не делай этого. Любого мужчину, который попытается назвать тебя за это киской, ты хорошенько оттрахаешь, и я вызову уборщика, чтобы ты избавился от мусора. Но тебе пора перестать дуться и вернуться в семью.
— Я не хочу иметь ничего общего с Ройом Д'Элит, — проворчал я. Или с любым из вас, мысленно добавил я. — Нет ни милосердия, ни морали. Я не хочу быть мужчиной ни без того, ни без другого.
— У всех нас есть мечты о том, какими мужчинами мы хотим быть, но очень немногие из нас имеют привилегию сделать этот выбор для себя в этом мире. Мое терпение на исходе, Киан. Ты родился с определенной целью, и ты выполнишь ее. К несчастью для тебя, твоя мама не могла смириться с тем, что твой отец задерживался между ее бедер достаточно часто, чтобы сделать резервную копию, так что ты единственный.
— Если я так важен, тогда позволь мне вернуться на моих собственных условиях, — прорычал я, вытаскивая сигарету изо рта и агрессивно гася ее.