Наживка оглядел нас четверых, дрожь страха пробежала по его телу, его растрепанные медно-рыжие волосы слиплись и взмокли на голове.
Киан ударил его ногой прямо под колено, и он закричал, рухнув на пол.
— Это. Понятно? — Спросил Сэйнт, четко выговаривая каждое слово, как будто Наживка не понимал его.
— Да, — выдохнул Наживка, когда Киан снова занес ногу назад.
— Хорошо, — ответил Сэйнт, его глаза загорелись. — Теперь раздевайся.
— Что? — В панике спросил Наживка, и Киан снова пнул его, на этот раз попав по ребрам и отбросив его на кирпичи, когда Блейк отскочил в сторону, чтобы он не прикоснулся к нему.
— Чем дольше ты раздеваешься, тем больше раз Киан будет пинать тебя, — лениво сказал Сэйнт, как будто это было ему скучно, но голод в его взгляде разоблачил эту ложь.
Киан снова шагнул вперед, и Наживка сорвал с себя футболку, материал зацепился за его голову и одну руку, когда он попытался сдернуть ее, и мрачный смех полился с губ Ночных Стражей, окруживших меня. Я почти не осознавал, что тоже смеюсь.
Эти мальчики пробуждают во мне тьму.
Наживке наконец удалось сорвать с себя футболку, небрежно отбросив ее так, что грязный материал упал на нетронутые ботинки Сэйнта.
Он усмехнулся, отбрасывая его ногой, и Киан снова пнул Наживку, когда тот в страхе замешкался.
— Всю твою одежду, — рявкнул Сэйнт, когда Наживка захныкал от ран.
— Мне жаль, — взмолился Наживка, снова поднимаясь на ноги и пятясь от Киана ко мне. — Я только хотел сбежать из этого места. Я просто хотел уйти. Почему вы не позволяете мне уйти?
— Ты забыл, почему мы изначально сделали тебя Невыразимым? — Блейк насмехался. — Теперь ты принадлежишь нам, и ты не сможешь просто сбежать от своего наказания.
Наживка чуть не врезался в меня спиной, поэтому я снова толкнул его вперед, прямо в центр круга, пока Киан радостно ухмылялся.
— Из-за тебя пострадала наша девочка, — прорычал Киан. — Ты действительно думаешь, что мы просто позволим этому остаться безнаказанным?
— Если ты думал, что быть Невыразимым плохо, то ты еще ничего не видел, — добавил Блейк дьявольским тоном.
— Раздевайся! — Сэйнт взревел, его терпение лопнуло.
Наживка сбросил боксеры и быстро схватил свое барахло, чтобы прикрыться, стоя перед нами обнаженным.
Сэйнт наклонился, открыл свою сумку с книгами, достал из нее моток веревки и медленно намотал его на кулак.
— Встань у флагштока, руки за спину, — скомандовал он, делая шаг вперед со смертоносным намерением.
Наживка попятился, затем снова, его глаза дико метались по сторонам, а тело скрутилось от напряжения. Я знал, что он собирается убежать, еще до того, как он пошевелился, и когда он бросился прочь с криком страха, мне пришлось задаться вопросом, как далеко он уйдет, убегая голым от волчьей стаи.
Блейк взвыл от возбуждения, срывая с себя блейзер и отбрасывая его в сторону, позволяя Наживке получить фору, прежде чем броситься за ним. Мне почти стало жаль парня, когда он бросил испуганный взгляд через плечо, широко раскрыв глаза и приоткрыв губы. Блейк врезался в него своим лучшим футбольным приемом, повалив его на пол с торжествующим криком, когда Наживка упал на кирпичную дорожку, и мне пришлось съежиться при мысли об этом. Члены и кирпичи никогда не должны соприкасаться.
Блейк вскочил, схватил его за руку и потащил обратно к нам, заливаясь смехом. Наживке не повезло в столкновении с кирпичной дорожкой, и кровь потекла по его подбородку, а также из огромной ссадины на бедре и еще одной на локте.
Он всхлипнул, когда Блейк прижал его спиной к флагштоку, а Сэйнт крепко связал ему руки за спиной.
Блейк ухмыльнулся мне, вытаскивая из кармана свой мобильный телефон и направляя его на наживку, пока запускал прямую трансляцию. Без сомнения, по всему кампусу студенты в данный момент выхватывали свои телефоны и наблюдали за разворачивающейся бойней.
— Официально ты меньше, чем Невыразимый, — промурлыкал Сэйнт, обойдя вокруг и снова встав перед Наживкой, в то время как остальные сомкнулись у него за спиной. Я обнаружил, что тоже направляюсь к ним, мое плечо коснулось плеча Киана в знак солидарности. — Ты будешь есть, только если кто-нибудь даст тебе объедки со своей тарелки. Тебе не положено иметь ни единого кусочка туалетной бумаги. Ты ни с кем не будешь разговаривать, и они, конечно же, не будут разговаривать с тобой — если они не отдадут тебе приказ. Потому что теперь ты официально сучка для каждого ученика в этой школе. Поскольку ты подверг опасности их жизни, мы передаем им контроль над твоей. Если кто-то отдаст тебе приказ, ты теперь должен делать то, что они говорят, а не только Ночные Стражи. Потому что ты больше никто. Никто, кроме призрака без голоса, без имени и без лица.