— Это скакун Артемия, — пояснил лорд Грегори, подводя к нему Алексиса.
Восхищённый принц погладил единорога по мордочке, провёл ладонью по шелковистой гриве. Тот довольно зафыркал.
— Как такое сокровище могло ему достаться? — риторически спросил юноша, любуясь волшебным созданием.
— Вам прежде не приходилось видеть единорогов? — уточнил десница, также поднимая руку, чтобы почесать за ушком скакуна.
Его Высочество помотал головой:
— Ни разу. На территории Золотого Королевства запрещено использование магии, хотя в этом я никогда не был согласен с отцом.
— Но ведь вживую эти животные ещё прекраснее, чем говорят люди, не так ли?
— Верно. Как его зовут?
— Лойал² , Ваше Величество, — ответил Грегори.
— Лойал, — повторил Алексис. — Верный. Знаете, будучи ещё мальчиком, я мечтал прокатиться на единороге.
— Что ж, мечты сбываются, — произнёс десница с толикой иронии.
Принц опустил глаза, спрятав зелёные радужки за вуалью чёрных ресниц.
— Жаль, при таких обстоятельствах.
Он молча обошёл единорога и ловко запрыгнул в богато украшенное к церемонии седло. Гвардеец Артемия вывел Лойала на ковровую дорожку за узду, и в сопровождении ещё двух стражей и лорда Грегори они отправились к храму через всю столицу.
Именно в эту ночь все факелы были погашены. Считалось, что будущий супруг должен проехаться до Великой Стеллы на скакуне жениха под чистым звёздным светом. В обычных обстоятельствах принца сопровождала бы мать, но у Алексиса больше не осталось родни. Так что по приказу короля с ним был лорд Грегори, ближайший жениху человек.
Его Высочество не обращал никакого внимания на людей вокруг, лишь глядел на безоблачное небо, усыпанное звёздами. Смотря на них, в сердце юноши зарождалась надежда на лучшее. Такая же, как и крапинки серебристого света на чёрном полотне небес.
Приближалась полночь. Алексис, толпа гостей, которых принц никогда прежде не встречал, и сопровождающие уже прибыли к храму. Это место находилось далеко за жилым сектором столицы, где царили покой и тишина.
Со стороны здание напоминало бы обыкновенную белую башню, но Великая Стелла была украшена многочисленными резными рисунками по камню в виде пятиконечных звёзд и спиралей. Столетиями люди отображали на святом месте карту звёздного неба и историю мироздания. У входа возвышались величественные колонны.
Алексис спрыгнул с единорога и огляделся по сторонам. Несмотря на многолюдность, в воздухе застоялось безмолвие. Лишь лёгкий ночной ветерок колыхал волосы принца и ветви деревьев неподалёку. Юноша заметно нервничал, пальцы подрагивали. В храме его уже ожидал Артемий. Лорд Грегори подошёл к Его Высочеству и ободряюще похлопал по плечу, желая тому удачи. Алексис благодарно кивнул.
Сейчас ему предстояло оставить снаружи всех, подняться по ступенькам и войти в Великую Стеллу. Больше никому не было позволено стать свидетелем священного ритуала бракосочетания, кроме проводника и звёзд. Этот момент считался самым личным и волшебным в жизни каждого, когда две души переплетаются в одну. Хотелось бы Алексису также романтизировать собственную свадьбу, но в его жизни она станет ночью кошмаров.
Отпустив всё, что было с ним прежде, принц сделал шаг вперёд.
Единственным его утешением стала коронация, ведь с золотой короной, принадлежащей Его Высочеству по закону, права Алексиса станут равны правам его мужа.
В Великой Стелле не было крыши: церемония проводилась под открытым небом, в чистом звёздном свете. Тусклое серебристое сияние покрывало каждый дюйм помещения, на величественных статуях играли голубые тени.
В самом центре храма на пятиконечной звезде, изображенной на полу, стоял Артемий и всё так же пристально следил за каждым шагом жениха. Бледный небесный свет запылял его кудри, кожа стала казаться тусклее, а взгляд — чернее.
Рядом с Его Величеством стоял старец, облаченный в бесформенную мантию, — проводник между звёздами и простыми людьми. Считалось, лишь ему дарована магическая способность общаться с небесами, отпускать грехи и соединять жизни двух влюблённых. В морщинистых руках старец держал бархатную подушку, на которой лежали две короны и два браслета судьбы, точь в точь похожие друг на друга, вылитые из золота и бронзы.
Алексис медленно подошёл к ним и остановился рядом с Артемием, не удостоив того и взгляда. Оба смотрели прямо на проводника.
Старец начал, по помещению разлетелся его хриплый баритон:
— В эту ночь я приветствую вас под небесами и представляю им новую семью. Перед взором звёзд я сочетаю эти две души и соединяю их в одну навеки. Посмотрите друг на друга и принесите обет.
Неохотно Алексис приподнял голову и заглянул в глаза Артемию. Тот был как никогда серьёзен, черты лица напряжены, оливковая кожа сияла. Как того требовал обряд, они взялись за руки.
— Брат мой, друг мой, спутник мой, моя жизнь и всё звёздное небо, — в унисон произнесли короли. — Клянусь быть тем же для тебя. Клянусь быть опорой, отдаваться, любить, оберегать, хранить твою душу в своих объятиях. Клянусь в вере и верности. Моя рука в твоей руке навечно. Я твой, и ты мой. Отныне и до последнего вздоха.
Алексис клялся в вечной любви человеку, которому всей душой желал смерти. Одни звёзды знали, что уготовано впереди. Как бы позже не пришлось защищать супругов друг от друга…
Артемий взял с подушки один из браслетов, держа в руке правую ладонь мужа, поднёс к его запястью и щёлкнул застёжкой. В серебристом сиянии священный браслет судьбы красиво переливался, что даже завораживало. Однако украшение неестественно сдавило руку короля и причинило боль. Но ведь к этому привыкают, не так ли?
Настала очередь Алексиса надеть браслет на запястье супруга. Держа левую ладонь Артемия, он проделал те же манипуляции и внезапно ощутил себя пожизненно связанным, закованным в кандалы.
Мужья повернулись к старцу и опустились перед ним на колени. Проводник аккуратно надел короны на их головы, провозглашая обоих королями Золотого и Бронзового Королевств. Уборы удобно легли на их макушки.
Поднявшись, Алексис и Артемий вновь переплели ладони и протянули их старцу. Тот связал браслеты судьбы лентой между собой. Так молодожёны должны быть вместе повсюду до самой первой брачной ночи, пока не укрепятся их узы.
— Можете поцеловать мужа, — произнёс проводник, обращаясь к королям.
Те повернулись лицом друг к другу. Алексис опустил взгляд и принялся рассматривать свой сапог, никак не желая целовать нелюбимого. Однако Артемий поднёс ладонь к его подбородку и приподнял голову на себя. Его Величество всмотрелся в бездонные малахитовые радужки супруга, а затем взгляд переметнулся к его губам.
— Думай обо мне, что угодно, — прошептал он, — но в моей жизни ещё не было мгновения прекрасней.
С этими словами на устах Артемий прижался к губам Алексиса, не оставляя тому и шанса на выбор. Без толики желания юноша ответил на поцелуй. К его же удивлению, Артемий не торопился, был осторожен в движениях и нежен. Свободной рукой он скользил по талии мужа, прижимаясь ближе.
«Ложь, — думал Алексис. — Ложь в каждом твоём гнусном вдохе». Он быстро разорвал поцелуй, слегка оттолкнув юношу в грудь. Меж бровей того пролегли морщинки недовольства, челюсти сжались.
Кивнув на прощание старцу, супруги безмолвно направились к выходу из храма навстречу подданным, которые с нетерпением ожидали королей снаружи. В самом потаённом уголке души Алексис был даже благодарен мужу, что тот молчит. Сам он просто шёл, безэмоционально уставившись в землю.
Как только две величественные фигуры появились на пороге Великой Стеллы, толпа дружно заликовала. Артемий маниакально улыбнулся, что, кажется, должно было быть похоже на искреннее приветствие. Хотя в глубине души Его Величеству не было никакого дела до подданных, он лишь гордился, что добился своего. В одной руке — два великих королевства и неограниченная власть, в другой — самый красивый юноша, который сделает всё для него, если правильно попросить. Чего можно ещё желать?