Когда его глаза снова встречаются с моими, в их бурных глубинах читается мольба. Напряженность и агония. Мышцы напряжены, зубы стиснуты, брови приподняты в чем-то среднем между удовольствием и болью. Безмолвная мольба, которая сжимает мое лоно, и когда я запускаю пальцы в его волосы, притягивая его к своему телу, это обрушивается на меня, как приливная волна. Я, черт возьми, почти слышу шипение пара, когда я сдаюсь ему. Мой живот сжимается, пальцы сжимаются в кулаки, и каждый вдох сопровождается неглубокими вздохами, от которых у меня кружится голова.
Бедра выгибаются подо мной, он прижимает меня к себе, и оглушительный звук его кульминации эхом отдается вокруг меня, сквозь меня. От этих глубоких мужских стонов по моему позвоночнику пробегают мурашки, и перед глазами вспыхивает свет, когда я вскрикиваю, все мое тело напрягается и дрожит, сжимаясь вокруг него, пока я двигаю бедрами, наслаждаясь каждой секундой этого.
Измученная и запыхавшаяся, я позволяю ему уложить меня на себя, когда он ложится спиной на камень, и его руки обвиваются вокруг меня, как клетка, из которой я никогда не хочу убегать.
Сомнения и страхи, которые терзали меня месяцами, отступают ровно настолько, чтобы я снова почувствовала себя в безопасности. Дома, в его объятиях.
Темный туннель поглощает меня, когда я тихо подкрадываюсь к прутьям клетки. Только луч света падает из люка, освещая фигуру, которая стоит ко мне спиной.
Запрокинув голову, Кадмус, кажется, греется в единственном луче, прежде чем почувствовать мое приближение, и когда он поворачивается ко мне лицом, на его лице хмурое выражение.
— Кали? Что ты здесь делаешь?
Мое сердце одновременно болит и воспаряет при виде него.
— Я вернулась за тобой.
— За мной? Он опускает взгляд, привлекая мое внимание к тому, что его руки потирают друг о друга.
— Зачем ты это сделала?
— Потому что я не могла оставить тебя здесь одного.
Быстрый взгляд через плечо, и он качает головой.
— Это опасно. Эти безликие твари здесь, внизу.
Делая шаг вперед, я сжимаю пальцами перекладину.
— Я знаю. На этот раз я не позволю им причинить тебе боль, Кадмус. Я обещаю.
Ледяные кончики пальцев скользят по моему виску, и он наклоняет голову, его зеленые глаза восхищенно смотрят на мое лицо.
— Ты любишь меня, Кали?
Сквозь пелену слез я киваю.
— Ты мне очень небезразличен.
— Тогда почему ты бросила меня?
Вопрос пронзает мое сердце, боль обжигает легкие.
— Кадмус, пожалуйста.
— Ш-ш-ш. Его глаза тоже наполняются слезами, челюсть сжимается, пока он проводит большим пальцем по моим губам.
— Останься со мной, — шепчет он. Холод его кожи пробегает по моей шее сзади, когда он скользит пальцами по моему затылку и притягивает меня ближе.
— Пожалуйста, останься со мной.
— Я не могу. Схватив его за руку, я пытаюсь оторвать его руку от своей шеи.
Его хватка усиливается, сильно прижимая меня к прутьям клетки. Прежние печальные глаза становятся холодными и темными, наполняясь гневом.
— Останься со мной. Останься со мной!
Я резко выпрямляюсь, задыхаясь, все мое тело дрожит, в груди холодно и тяжело. Блуждая глазами по маленькому замкнутому пространству, я ищу Кадмуса, на мгновение сбитая с толку запахом огня и теплом, исходящим от моей кожи. Открытое небо надо мной, где звезды мерцают рядом с полумесяцем.
Прижимая ладонь ко лбу, я давлюсь рыданием, проглатывая страдание из моего сна, и резко сосредотачиваюсь. Поворачиваясь в сторону, я не вижу никаких признаков Валдиса, и меня охватывает приступ паники. Я оборачиваюсь и вижу фигуру, прислонившуюся к каменной стене позади меня, свернувшуюся калачиком, обнаженную и дрожащую.
Нахмурившись, я поднимаюсь на ноги, пересекаю наш маленький лагерь, расположенный в стороне от остальных, и присаживаюсь на корточки перед ним.