Рис следует за ними и подбирает сумку, которую уронил Джед, прежде чем пнуть остатки его руки и плеча под дыру, где коллективное рычание сигнализирует о том, что мутанты оценили пищу.
— Все на поверхность! — командует он.
— Я не верю, что эти придурки не запрут нас всех здесь.
Аттикус подтягивается под клетку, и как только он оказывается с другой стороны, я оборачиваюсь и вижу, как они с Брэндоном поднимаются по лестнице к люку, а Титус следует за ними по пятам.
Валдис свистит, подзывая собаку, но животное остается начеку, уставившись в противоположную сторону туннеля.
— Давай!
— Валдис! Кричу я, чувствуя себя слишком нетерпеливой из-за того, что он и Кадмус все еще находятся не по ту сторону решетки. Каждое нервное окончание подобно живой проволоке, которая не успокоится, пока они не окажутся в безопасности на этой стороне.
Он поворачивается к Кадмусу и дергает головой.
— Вперед!
Качая головой, Кадмус наматывает веревку на руку и подтягивает ноги.
— Я разберусь с этим, старик. Ты иди первым.
Возможно, не желая тратить время на споры, Валдис кивает.
— Я подержу для тебя рычаг с другой стороны.
Все еще пытаясь удержать ворота, Кадмус стискивает зубы, его руки заметно дрожат.
— Просто уходи!
Визг из конца коридора посылает волны ужаса через меня.
— Вы оба! Поторопитесь!
Валдис проскальзывает под ним, и как только он оказывается тут, Кадмус отпускает веревку, снова захлопывая ворота. Он встряхивает рукой, обвивая ее вокруг и вздрагивая при этом, как будто ему очень больно.
Собака рычит позади него, держа мои нервы на пределе, в то время как Валдис поднимается на ноги и снова нажимает на рычаг.
Клетка не сдвинулась с места.
— Какого хрена? Валдис опускает его во второй раз, придерживая, точно так же, как Кадмус делал раньше.
Он не поднимается.
— Должно быть, сломалась рукоятка, когда он отпустил ее, и она снова захлопнулась. Голос принадлежит Грегору через камеру, которую Рис снял со своей маски и прикрепил к какому-то ремню безопасности у себя на груди. Он нажимает одну из кнопок на камере, которая, кажется, регулирует громкость.
— Как нам открыть это снова? Спрашивает Рис, его брови хмурятся.
Следует долгая пауза и раздраженный выдох.
— Я не думаю, что вы сможете.
Потирая череп, Кадмус заходит с другой стороны.
— Ах, черт. Черт!
Паника взрывается в моей груди, и я бросаюсь к решетке, дергая ее вверх, как будто у меня есть сила поднять ее.
— Нет! Мы должны вытащить его!
Рядом со мной Валдис присаживается на корточки и берется за перекладину, мышцы напрягаются, когда он пытается поднять ее. Титус, который, должно быть, спустился обратно по лестнице, пытается поднять ее с другой стороны от меня. Рис тоже присоединяется, но клетка вообще не двигается. Даже с учетом мощи всех трех Альф, стоящих за этим. Такая мощь, как я себе представляю, могла бы поднять танк.
— Там есть запирающий механизм. Вы не можете открыть это. Голос Грегора подобен предвестнику смерти, и я хотела бы поджечь воздух и сжечь его слова, которые остаются обескураживающей реальностью.
— Нет. Нет! Я стучу в ворота, гнев и разочарование так напрягают мои мышцы, что кажется, они вот-вот лопнут.
Визг позади Кадмуса становится громче, и пес бросается вперед, его рычание превращается в предупреждающий лай.
— Уберите это. Уберите это. Пожалуйста!
Валдис дергает прутья, как будто ищет слабое место, но такового нет. Эта клетка была спроектирована так, чтобы не дать вырваться самым буйным созданиям.
Кадмус оглядывается через плечо, и когда он оборачивается, отводя от меня пристальный взгляд, в его глазах светится печаль. Он стоит задумчивый, тихий, несмотря на рычание и постоянный гул от мутаций позади меня. Снова оглядываясь через плечо, он почесывает раны на предплечье.
— Знаешь, на этот раз я мог бы спасти ее.
— Нет. Не делай этого. Не сейчас. Мне нужно, чтобы ты подумал. Подумай о том, что мы можем сделать. Как мы можем вытащить тебя. Ты знаешь эти туннели лучше, чем кто-либо другой.