Его, по-прежнему закованного в кандалы, удерживало четыре стражника, но другие рабы все равно обходили его стороной, словно боялись. Арун не сводил с него глаз. Он оглядывал его широкие, загрубевшие ступни, розовые мозолистые ладони, черные волосы, покрывающие его словно мех. Что бы ни представлял собой этот человек или зверь, он был не альбиносом.
Его короткие волосы лежали обычными черными завитками, а кожа большей частью имела оттенок между кремовым и древесным. При каждом его движении перекатывались бугры или витые шнуры мускулов, но тело его было настолько лишено жира, что он казался полуистощенным. Голова его была несимметричной, со странными шишками, искривленной ото лба до подбородка. И все же внимание Аруна приковали его глаза. Яркие, с почти щелевидными зрачками, они даже в полумраке светились желтизной.
Арун зачарованно смотрел. Гигант наконец покончил со своим ужином, встал так, будто все это пространство принадлежало ему, и зашагал к своей клетке, не удостоив своих пленителей вниманием, словно те были его прислугой.
В этот момент Арун понял, что увидел нечто особенное. По правде, он не особо любил делать ставки, но всегда умел оценивать чей-либо темперамент и характер. Бросив лишь беглый взгляд кому-нибудь в глаза, он часто мог увидеть, как далеко готов зайти этот человек во имя насилия, насколько привержен собственной цели. И когда он посмотрел в глаза дикаря – увидел отрешенный взор, сверлящий мир, словно проникая в какое-то иное царство, – Арун узрел повелителя смерти.
«Всё на Дикаря», – прошептал он позднее своему знакомому букмекеру и поставил почти все до последней монеты, что имел при себе.
Это было рискованнее, чем когда-либо прежде, но ему надоело ждать – надоело убивать ради барахла и водить компашку с обыкновенными пиратами. Вдобавок он ощущал уверенность и безумие, которым, казалось, не мог воспрепятствовать. Руками, двигающимися будто во сне, он высыпал целое состояние в островном золотишке – каждую унцию богатства, которое награбил и накопил с тех пор, как убежал от монахов Бато и от жизни, состоявшей из безотрадной дисциплины.
Изогнув бровь, парень облизнул губы. Он спрятал монеты под свои лотки, чтобы их взвесить, и огляделся.
«Победить или занять место?»
«Победить». – Арун вновь поглядел на деревянную доску, испещренную цифрами непомерно высоких ставок, и все так же чувствовал необходимость, как будто не владел собой. Шансы были четыре к одному против дикаря. И объяснялось ли это неосведомленностью или вовлеченностью фаворитов, он понятия не имел – знал только, что эти шансы ошибочны.
Он допустил, что в числе противников присутствуют «Лапа» и «Трехпалый Браун» – оба гладиатора выжили в дюжине схваток, утратив лишь кусочки своих тел и приобретя неглубокие шрамы. Несомненно, шансы слегка изменятся, когда толпа впервые хорошенько рассмотрит существо, но времени среагировать у нее будет немного.
Арун уже рисовал в воображении собственный корабль с экипажем – будущее, исполненное выбора, власти и всего, о чем он когда-либо мечтал. Оставалась лишь одна последняя ставка, один последний риск, а затем все будет готово. Еще один выигрыш, и его ждет свобода.
Букмекер, чей сальный лоб покрылся испариной, улыбнулся и протянул билет. Выглядел парень каким-то нервным. Но ведь жарко, вспомнил Арун свою мысль в тот момент, никаких поводов для беспокойства. Ничего необычного.
Арун обратился именно к этому человеку, потому что тот располагал знатным покровителем и богатыми клиентами. Он мало кому подчинялся и умел проявлять осторожность, а потому имел все основания быть прямолинейным, иначе растерял бы свою репутацию. Но к тому времени, когда парень произнес «Удачи» тем же тоном и с той же улыбкой, что и всегда, у Аруна все внутри перевернулось от тревоги.
– Вот и они, – сказал между тем капитан, возвращая Аруна обратно еще одним грубым шлепком. Все мужчины придвинулись к ограждению, чтобы лучше видеть, расплескивая свои напитки на и без того уже мокрый пол.
Арун смотрел, как из рук надсмотрщиков выпали ножи и отскочили к ногам бойцов; он смотрел, как гигант наклонился и поднял свой, как детскую игрушку, поглядывая на своих врагов с таким видом, словно ему просто любопытно.
Арун увидел косые взгляды остальных бойцов. Он отметил молчаливое согласие, промелькнувшее у каждого на миг. Его кишки сделали сальто и затрепыхались, как умирающая рыба.
Обратив свои стопы и клинки на одну-единственную цель, пятеро бывалых драчунов направились к «Дикарю».
Им всем было известно, с ужасом осознал Арун, всем завсегдатаям.