И затем сел, прислонившись к живому дереву спиной, обнял Трандуила, положил его к себе на колени. Зачерпывая светлой воды, начал омывать ему лицо и плечи, тысячекратно жалея, что все, что у них есть — лишь вода, но и та была благом и спасением. Высокий лоб, царственный профиль… на руках у лесного эльфа лежал мальчишка, которым Трандуил был столетия назад. Исхудавший, но не утративший божественного рельефа плеч, рук ног; потервший свои длинные волосы, но ни капли своей невероятной красоты — даже теперь, когда кожа сходила лоскутами и кровоточила.
— Возвращайся, йон, возвращайся, мой король, — шептал Мэглин. — Ты прошел через такой ужас, который я не могу себе представить… что же выкинуло тебя без сил, без веры, в черную грязь долины Азанулбизар… что преследовало тебя и питалось тобой… но сейчас твой Анари тут, и маленькая Йуллийель поет тебе, и все эльдар этого подзвездного мира ищут тебя и отдают тебе тепло своих сердец… я буду петь тебе, позову тебя от самых дальних границ, или уйду вместо тебя, потому что мне нет прощения… это я позволил Ольве уйти, не поняв до конца, как сильно ты теперь опираешься на нее… люблю тебя, мой мальчик, как всегда любил своего сына, и никогда не делал никакой разницы… приходи в себя, открывай глаза…
И только когда на небе ярко засияла звезда Эарендиля, Трандуил пришел в себя.
— Анари?..
— Он здесь… он спит…
— Как вы… что…
— Все потом, мой мальчик, все потом…
Все трое обнялись на боку тяжело дышашего варга и уснули — уже не зловещим сном смерти и последних рубежей, а живительным сном, возвращающим силы.
***
Утром солнце не сразу достигло убежища спасенных. Мэглин просыпался тяжело, а когда проснулся — понял, что одна рука обнимает Трандуила, но вторая просто лежит на варге. Где-то очень далеко, на грани слышимости звенели голоса эльфов, а вот Даню, который кричал, стоя на камне, было слышно очень хорошо…
Мэглин распрямился, потянулся наверх и сдернул мальчика под камень:
— Тсс!
— Что такое? Это же… это же нас ищут, ищут ада!
— Погоди кричать. Найдут обязательно, долина не так велика. Но вчера я видел тут опасное существо, с крыльями. Черного морна. Они служили когда-то Саурону… и, возможно, он разыскал их снова. Морн будет здесь быстрее эльфов.
— Анари! — воскликнул Трандуил, садясь, — Анари…
Даниил и Трандуил обнялись и сидели так очень долго.
— Ты на себя не похож, — сказал Даня. — Ты… без волос! И голый!
— Я спасался от балрога, — серьезно проговорил Трандуил. — Счастье, что я вообще здесь, с тобой… но как… как вы попали сюда? Мэглин? Даня?
Мэглин взобрался на камень и следил за краешком плаща эльфийского всадника, исчезающего на самом пределе видимости в серых камнях почти по ту сторону озера.
— Они ищут нас ближе к Келед-Зарам. Мы в стороне, так как я оттащил вас к воде… к этому ключу. Мне кажется опасным кричать, что-то не так… Владыка, тебя держал в плену балрог?
— Я расскажу, но… обьясни сперва, как тут оказался мой сын… как?.. Как ты посмел вывести его из Леса, допустить, чтобы он был подвергнут великой опасности?..
— Папа, я пошел сам, я приказал! Я же принц! Мэглин не виноват…
— Я сам буду решать это… кто виновен. Лаиквенди?
— Да, мой король. Я пошел с Анариндилом как его тайли, послушав его приказ, так как и он, и твоя дочь Йуллийель были уверены, что ты в опасности. Дети знали, когда и как тебя искать. Мы прибыли сюда на варгах, во главе великой стаи, которую видело, наверное, все Средиземье, — сказал Мэглин. — Варги отыскали тебя в грязи… и мы были бы спасены, так как эльфийские станы совсем неподалеку, но из-под Мории хлынула черная горячая вода, которая смыла нас в сторону. Вчера я видел над нами морна, и поэтому сейчас запретил Дане кричать. Вот и все.
— Я так думаю, — выговорил Трандуил медленно, — что и Ольве именно ты помог уехать. Что за черный год. Предательство в моем дворце от тех, кого я и заподозрить не мог.
— Я никогда не предавал и не…
— Даже не начинай. Мой сын здесь, в опасности, и морн летает над расщелиной, отыскивая нас.
— Папа, но Мэглин спас тебя! И меня тоже!
— Спас, — тихо сказал Трандуил. — После того, как его виной мы чуть не погибли. Я буду решать его судьбу.
— Папа… но ты назвал Мэглина отцом, — тихо, с нажимом выговорил Даня. — Ты не сказал бы так, если бы не чувствовал на самом деле…
— Погоди, Анари. Ты решишь, Владыка. Но давай сперва доберемся до эльфов. Нас ищут, я видел поисковый отряд, — Мэглин заговорил совсем размеренно и спокойно, стараясь не морщиться из-за пульсации в сломанной ноге. Затем отвернулся, подобрал пару ровных палок. Оторвал от своей одежды рукава и принялся мастерить шину.
Трандуил, шатаясь, встал. Любое прикосновение к чему-либо давалось ему нестерпимо больно.
— Мое оружие?.. Кольчуга?
— Все пришлось бросить, когда мы нашли тебя. Ты тонул в горячей грязи.
— Ада, мы же не оставим Сета? — взмолился Анариндил. — Только благодаря тому, что он повез меня, привел варгов, мы сумели тебя отыскать!
— Мы не очень далеко от лагеря перед Восточными вратами Мории, — негромко сказал Трандуил. — Думаю, мы без труда дойдем до эльфов, возможно, за день, и приведем помощь Мэглину и Сету. Пойдем мы с тобой. Анариндил, ты же готов идти как настоящий воин, настоящий разведчик, тихо и не оставляя никаких следов?
— Я готов!
— Сет и вправду не сможет идти, — сказал Мэглин. — Я наложу ему шины, но лапы его перебиты. Вы пойдете за подмогой, я останусь сторожить варга. Наберу рыбы, пока она не начала тухнуть, накормлю его.
— Все бы хорошо, — задумчиво выговорил Трандуил. — Да вот только…
— Да, Владыка. Это семейное. Хотя в твоем случае это свойство проявилось впервые, — с почтением сказал Мэглин. — Ты голый.
— Куда поехала Ольва?
— В Ривенделл и затем в Шир и в Гавань. Она хотела понять. А заодно избавиться от действия зелья. Она сочла, что вашим детям нужен новый дом, который позволит им видеть не только и не столько Сумеречный Лес, живущий по своим законам, сколько все Средиземье, и с полным пониманием выбирать между уделом эльдар и людей.
— Одна?
— Нет.
— С кем она поехала, лаиквенди? — грозно рыкнул Трандуил.
— С Эстелем, воспитанником лорда Элронда. Также я договорился с Глорфинделем, что он при возможности отправит к ней ее телохранителя, Эйтара.
— И Лаурэфин! И он!
— Ты обидел его. Ты был неправ. Ты оскорбил при нем Ольву Льюэнь, честью и жизнью которой он весьма дорожит, — нейтральным тоном сказал Мэглин.
— Я оскорбил?.. Ольву?..
— И витязя одновременно. Ты попросил, чтобы он положил ее в сундук и в сундуке доставил тебе.
Трандуил помолчал. И прошептал:
— Я сказал это в сердцах… почему она снова бежала, точно не было всех этих лет… почему не поговорила?
— Но она написала тебе. Владыка, у нас один комплект штанов на двоих, — тем же подчернуто спокойным, нейтральным тоном выговорил Мэглин. — Я охотно уступлю их тебе и останусь с варгом, однако…
— Я целиком одет, — сказал Даня, — хотя и очень грязный. У меня сохранился мой кинжал. Я быстро найду помощь и приведу ее. Отпустите меня!
— Нет! — сказали хором и Мэглин, и Трандуил.
— Я призову варга, дикого варга, и доскачу в миг!
— Зови двух варгов, — проворчал Трандуил. — Мэглин…
— Я понял, мой Владыка. Сейчас…
Даня отошел на камень и начал озираться; он знал, что его воинство не разбежалось слишком далеко. Затем принялся тихо посвистывать.
Сет заворчал, поднял клыкастую башку и завыл.
На всех троих у них был кинжал Мэглина, так как колчан со стрелами, лук и портупею с мечом сорвало во время потопа, и короткий кинжал Даниила. План был прост, а подмога недалека, и несмотря на то, что Трандуил страдал от ожогов, ощущая себя так, будто его ободрали заживо, мир начал приобретать некие понятные формы.