Дворец встретил Владык спущенными мостами, распахнутыми воротами.
Но бегущей к приехавшим девочки или Златого витязя видно не было.
Эльф, замещавший Галиона — Этиль — приложил палец к губам и провел Трандуила и Ольву Льюэнь вглубь покоев, на необитаемые галереи.
Картинка открылась поразительная и настолько неожиданная, что владыки замерли. Трандуил придержал Даню за плечо.
В заброшенный коридор чьи-то заботливые руки притащили все, чем может старый солдат развлекать маленькую девочку. Здесь была пара кресел, давно потерявших вид и половину резьбы, но все еще мягких. Ворох шкур, на которых можно было сладко отдохнуть. Лук и стрелы, меч, часть доспехов. Плащ, шитый золотыми цветами, был натянут на пару стульев как шатер. Великое, неисчислимое множество бутылок самого разного вида и фасона. Перекошенный столик — было ощущение, что Златой собрал по богатейшим чертогам, отчасти повторяющим покои Менегрота, самую страшную рухлядь нарочно. Клетка с совой. Корзины со свитками и чистой бумагой, чернила, перья и кисти, музыкальные инструменты, подсвечники и оплывшие свечи, куклы Йул вперемешку с ее же платьями — у Ветки возникло острейшая ассоциация с гнездом сороки или лавкой старьевщика…
Сам Глорфиндейл, с волосами, распущенными по спине поверх легкой сорочки, в шелковых штанах и босиком, стоял около корзины с недозрелыми яблоками. Золотые кудри вились, почти дотягиваясь до колен витязя.
Рядом была Йуллийель — принцесса Эрин Гален. Босая, чумазая и нечесанная.
Ветка сделала стремительное хватательное движение вперед — Трандуил остановил и ее.
Вдоль галереи, из стрельчатых окон которой лились потоки солнечного света, были выставлены пустые бутылки. Искры бегали по разноцветному стеклу, придавая причудливости происходящему.
Глорфиндейл укусил одно яблоко, примерился и пульнул его по полу — несколько бутылок со звоном упали. Йул рассмеялась. Тоже выбрала яблочко, прицелилась… пульнула.
Появилась Эллениль с шикарным пирогом на подносе — аромат распространялся такой, что немедля захотелось идти за этим пирогом на край света.
— О, еда! — оживился Лаурэфиндэ, повторачиваясь к тайли…
Повернулась и Йуллийель — и закричала:
— Данька! Мама! Ада! — и бросилась к своим родным. — Вы приехали! Вы все живы! Я вас слышала! Давайте играть вместе!
Ветка не успела ответить — дочка обхватила ее за талию, за бедра и спросила прямо в живот:
— Ну, а ты кто? Тебя как зовут? Ты братик или сестричка?
— Ага, — сказал Трандуил, глядя как-то поверх происходящего. — Дар ясновидицы — у Йуллийель. Даниил воин, как я и предполагал, и исполнил то, что велела дева.
— Ну вы не могли чуть позже явиться? — спросил Глорфиндель, отламывая половину пирога и запихивая ее себе в рот. — Мы партию не доиграли. Пирог не съели. С прекрасными вестями вас, владыки.
— С принцессой все хорошо, — быстро сказала Эллениль, — за исключением того, что она отказывается посещать купальни, поскольку туда не ходит Златой витязь. И за исключением того, что они понарошку ммм… помолвились. И за исключением…
— Что?.. — спросил Трандуил.
— Ну это же игра такая, — мирно сказал Глорфиндейл. — Принцесса ребенок.
— Так себе игра, надо сказать! То, что понарошку говорят эльфы… сколько тебе лет, витязь?
— Подумаешь!
— Что?.. — спросила Ветка, когда очухалась. — А можно! Иногда! Без последствий! Или хотя бы предупреждать! Это народ, который плохо размножается, а! У которых детей не стало!
— У Феанора было семь сыновей, — назидательно сказал Трандуил, — и приличное количество внуков и правнуков, с одним ты знакома… чем я хуже?
— Семь! Это что, пример для подражания?.. Юлька, ты почему не моешься?
— Глорфиндейл моется в водопаде, и я попробовала, но мне холодно и сносит!
Даня тем временем тоже добрался до пирога и отъел добрый кусок.
— Сейчас принесу еще, — спокойно сказала Эллениль. — Привет, Мэглин. Хорошо проехались?
— О, отлично. Все, как обычно, Эллениль. Все, как всегда, когда путешествует Ольва Льюэнь…
— Вот и славно. Вот и замечательно!
— Ри!..
— Я думал, тебе лучше узнать об этом дома…
— Ри!!!
— Ты не рада?
— Я очень рад, — сообщил Глорфиндейл, садясь в кресло, которое подозрительно хрустнуло и провисло. — Не могу передать, как я рад, — и убрал за спину отломанный подлокотник.
Йуллийель бросилась к нему, залезла на колени и обняла двумя руками, спрятала лицо у шеи витязя.
— Правда, он замечательный? Он подарил мне котенка!
Эллениль безмолвно показала в неприметный уголок, где на шкуре медведя спал детеныш снежного барса.
— Это все? — спросил Трандуил.
— Зато мы хорошо подучили историю, — сказал Глорфиндейл, проверяя содержимое бутылки рядом с креслом. — Славно постреляли, отлично поездили верхом…
— Переломов почти нет, — быстро сказала тайли. — Синяки уже заживают.
— Я тоже так хочу! — закричал Даня.
— Но ты путешествовал по-настоящему, — сказала Йул. — А я только через тебя подглядывала. А теперь ты можешь играть с нами…
— И у меня теперь есть невеста!
— Лаириэль, я знаю, — сморщила нос Йуллийель. — Она маленькая. А Глорфиндейл большой!
— Ну и что!
— Предлагаю, — спокойно проговорил Трандуил, — когда все отдышатся и смогут говорить, собраться в малом зале и нормально поесть за столом. Мясо. Салаты. Напитки!
— Ну вот, — в один голос сказали Глорфиндейл и Йуллийель.
— Ладно, — добавил гондолинец. — Раз напитки…
— Отшлепать их, что ли, — тихо сказала Ветка.
— Не надо, пусть играют, — Трандуил коснулся уха жены губами. — Я так счастлив, что все обстоит именно так… я хотел, чтобы ты узнала дома. Я люблю тебя.
— И я, — вздохнула Ольва.
И рассмеялась.
========== Эпилог ==========
Гэндальф въехал в Шир на телеге, груженой самой разной всячиной. Тут были и бумажные фонарики, и искристые свечи, и фейрверки с петардами — все, что так любил маленький народец.
Само его появление всегда было праздником — лошадка, запряженная в телегу, бодро трусила в окружении целой стайки детишек самого разного возраста, включая и двух столетних хоббитов.
Бильбо с радостью приветствовал старого мага и даже позвал его ночевать в свой дом — но Гэндальф отказался, сообщив, что останется со своей поклажей, иначе к завтрашнему дню не сохранится ни единой самой завалящей петарды.
Тогда Бильбо набрал целую корзинку самой вкусной снеди и пришел коротать ночь вместе с магом — за трубочкой отличного табачка и воспоминаниями.
— Торин пройдет со своими гномами совсем неподалеку, — рассказывал Гэндальф. — Может, и завернет на огонек. Набей на всякий случай кладовку добрыми припасами и пивка навари, ты же знаешь гномов. И да, он женился. Ну, а ты?
— Я вот думаю, — сказал Бильбо. — А вдруг я снова отправлюсь в путешествие? Вдруг снова Приключение? Как я тут оставлю жену? Я уж пока подожду. Торина, например.
— Ольва Льюэнь тоже собиралась тебя навестить. Да не доехала пока. Отвлеклась. Где, ты говоришь, для нее тут есть яблоневый сад?..
И Бильбо вспомнил!
— Вон там он! Все руки не доходят купить его и привести в порядок…
— Пусть у Повелительницы будет домик в Шире, — неспешно сказал Гэндальф, доставая из кармана пригоршню золота. — Этого хватит? А я уж как-нибудь передам ей, что ее тут ждут. Мало ли. Вдруг снова Приключение? И ты теперь не забудь.
— Я не забуду, Гэндальф! Сделаю как для себя, в самом лучшем виде! И норку поправлю, и двери переделаю!
— Ну-ну, — и истари заулыбался. И хоббиту занятие, и Ольве подарок.
А там… там видно будет. Вдруг и впрямь пригодится?