Их взгляды устремлены на меня, но я игнорирую парней, которые ничего мне не рассказали.
Впрочем, это нормально. Я не сержусь на них за это, я верю, что у их молчания есть причина. И это не значит, что я сама не разберусь, даже если для этого мне придется быть подлой сукой.
– И ты думаешь, что ты достаточно сильна, чтобы полностью раскрывать информацию? – Ролланд бросает мне вызов.
– Ты думаешь, они слишком слабы, чтобы справиться с этим? – тут же отвечаю я. – Или, может быть, твой страх – от неизвестности. Может быть, то, что ты знаешь, встряхнет твой мир больше, чем ты готов допустить.
– Не думай, что знаешь обо мне все.
– Не думай, что я позволю тебе что-то решать за меня, – выплевываю я в ответ. – Коллинз Грейвен может идти на хрен, но ты, придурок, осторожней, или пойдешь туда же.
С этими словами я поворачиваюсь и выхожу.
И будь я проклята, если они мне не позволят это сделать.
Мэддок
Черт!
Ройс бросается к двери, но Кэптен встает перед ним и останавливает его.
Ройс резко поворачивается ко мне, разводя руками:
– Ты действительно не собираешься идти за ней? Что, если она уйдет прямо сейчас, черт возьми?
– Она не все слышала.
Он невесело усмехается.
– Нет, не все, кроме того факта, что она – будущая миссис, блядь, Грейвен! О, и мы, прикинь, кое-что от нее скрываем!
– Это единственный способ.
– Я, черт возьми, знаю, чувак! Но это не значит, что она не бросит нас из-за этого! Мы сказали: больше никаких секретов, никаких сольных движений. Это дерьмо? Это то, что заставляет ее оставаться Рэйвен.
Паника в его глазах вызывает спазм у меня в груди. Ее уход не только уничтожит меня, он коснется нас всех.
Я подхожу к нему и удерживаю его взгляд своим, руками крепко сжимаю его плечи.
– Ройс. Она не бросит нас снова, не сейчас, без веской причины и фактов. В последний раз она тоже чуть не потеряла нас. Она не будет рисковать снова, не будучи абсолютно уверенной.
– Она даже не рассердится на нас, – ошеломленно шепчет Кэп. – Она не такая.
Его взгляд перемещается на отца, и я тоже смотрю на него.
Стыд заливает его лицо, черты напрягаются, когда он таращится на Ройса, понимая, какое страдание это ему причиняет. Затем он смотрит на Кэпа и выдерживает его взгляд, и могу поклясться, что в следующую секунду его глаза наполняются сожалением.
Что это было?
Наконец его взгляд возвращается ко мне.
– Я не заключал никакого контракта, – тихо говорит он. – Я заключал сделки только юнцом, доказывая свою состоятельность. Все это устроил дед Рэйвен. У него был только один сын, который женился на наркоманке-золотоискательнице, и у них родилась Равина. Они оба умерли от наркотиков, и Равина осталась на его попечении.
Он позвонил Донли, положил Равину перед ним и предложил своему боссу взять ее. Донли хотел этого только в том случае, если она будет влюблена, он хотел дружественного брака – настоящего брака, а не напоказ – между семьями, поэтому он добавил пункт, что Равина, сама по себе и без принуждения, будет согласна. Это был его способ удостовериться, что это не будет шагом против его людей.
– Его мальчики и наши дети, включая Равину, начали ходить на одни и те же вечеринки и мероприятия. Им разрешалось посещать школьные мероприятия Брей. Все начали заводить друзей со всеми, и в городе все было хорошо. Мир между нами.
Это объясняет фотографию в ежегоднике.
Но подождите минутку…
– Предложил своему боссу, – повторяю я, делая шаг вперед. – Ты хочешь сказать, что Феликс Грейвен не был сыном Донли, что Коллинз не Грейвен по крови?
Отец кивает.
– Феликс Грейвен вовсе не был Грейвеном, он был посредником между семьями.
– Посторонним.
– Он выбрал их? – спрашивает Ройс.
– В конце концов да, но я верю, что просто потому, что она влюбилась в него. Ему в тот момент нужно было просто принять это предложение. Как я уже сказал, он был кочевником, оставался вне обычаев обеих семей, но процветал в нашем городе. С Грейвеном он был бы главным. Его решение было мгновенным.