– Что это вы, девушки, делаете на месте преступления? – нахмурился следователь.
Но сбить себя с толку Вероника не позволила.
– Место преступления – там, – напомнила она. Указала в сторону перегородки. – А если не хотите, чтобы сюда кто-то заходил, надо было опечатывать. У нас пока еще свободная страна, где хотим, там и ходим.
И быстрым шагом прошла мимо опешившего от такого нахальства следователя. Напряглась, на всякий случай готовая к тому, что он бросится догонять, но мужику, похоже, было чем заняться помимо разборок с наглыми девицами. Он уже отдавал какие-то команды сопровождающему. Вероника услышала, что все отснятые материалы за этот день необходимо изъять в интересах следствия.
Ну и пускай просматривают. Все занятие…
Так. Что там сказала Агния? Прямо по коридору. Направо… Ага, вот. Неприметная дверка с табличкой: «Техперсонал».
Вероника толкнула дверь и оказалась в помещении размером с комнату в общежитии. Ведра, швабры, штабеля туалетной бумаги и полотенец, тележки, чистящие средства.
На стуле, который, судя по виду, был списан со съемочной площадки, сидела одетая в темно-серую форму женщина азиатской наружности. Когда дверь открылась, она отхлебнула чая, да так и замерла с глупым выражением лица.
– Стоять! – Вероника ворвалась внутрь, как ураган. – Ела?!
Уборщица держала в правой руке знакомое пирожное.
– Чито? – переспросила, не сразу проглотив чай.
– Это – ела?! – рявкнула Вероника, указывая на пирожное.
Только что исполненная решимости, она вдруг поняла, что не хочет, не может к нему прикасаться. От кулинарного шедевра словно бы веяло холодом, и казалось, что одно касание может отнять от жизни пару лет.
На колене у женщины лежала салфетка. Вероника схватила ее и забрала-таки пирожное – почти вырвала из толстых, мясистых пальцев. Положила на бортик мойки.
Женщина что-то неразборчиво забормотала. Вероника села перед ней на корточки, вцепилась взглядом. Раздельно проговорила:
– Ты. Ела. Пирожные?
– Не брала! – замотала головой та.
Ишь ты. Когда надо, все понимает. Мгновенно смекнула, что к чему.
– Я не брала! Наташа давала.
– Стоп. Какая Наташа? Кому давала?
– Наташа. Сменщица. Я пришла, она ушла.
До Вероники дошло, что женщину сейчас больше всего тревожит перспектива получить втык, а то и увольнение за поедание реквизита. Однако первый испуг быстро прошел, и уборщица нахмурилась:
– А вы – кито?
– Конь в пальто! – заорала Вероника. – Наташа – это вторая уборщица, так?
Женщина покивала.
– И где она?
Уборщица захлопала глазами. А у Вероники случился щелчок, вызвавший прозрение. Нечасто, но приходилось ей бывать в подобных помещениях до переезда в Москву. Кто бы ни обитал там – грузчики, уборщики, заводские рабочие, – один элемент практически всегда, так или иначе, присутствовал. И чем выше рангом предприятие, тем больше пользы из него можно было извлечь. Потому что на серьезных предприятиях вопросы должны решаться быстро и эффективно, а не «щас поищем, где-то вроде было».
Вероника встала, крутанулась на каблуках, скользя взглядом по стенам. Ничего, ничего, ничего… Ну вот, конечно, дверь!
К двери скотчем были приклеены два файлика с двумя листами бумаги. Верхний – график. В столбик – имена, в строчку – даты. А ниже – еще один список имен, тех же самых, но с номерами телефонов.
Что-то лопотала уборщица. Вероника, не обращая внимания, бросила ей: «В пирожном яд! Не трогай», – будто малого ребенка пугала, а сама начала набирать номер, написанный против имени «Наталья».
Восемь, девять…
– Наташе Софья звонила, не берет, – сказала уборщица, имя которой тоже наверняка было в списке. Из тех, которые с разбегу не прочтешь, их таких было два. А третья – Наталья.
– Угу. Не берет, только дает, – буркнула Вероника. – Два, семь… Вован, падла! – взвыла она.
Телефон в руке завибрировал, из «шторки» сверху вывалилось уведомление с именем и фотографией звонившего. Вероника потянулась к кнопке сброса, но в последний миг передумала. Вспомнила, что Вован, вообще-то, следит за убийцей. Рявкнула:
– Что?
– Вероника, он уходит.
08
– Куда уходит? – обалдело спросила Вероника.
– К машине, наверное. Куда же еще.
– Задержи его!
– Как?
– Блин! Как хочешь, найди способ! Это убийца. Ильичев не умер, он убит.
– У… – Вован поперхнулся. – Вероника, ты с ума сошла?
– Вован, твою мать! – взревела Вероника. – Ты же Неон, супергерой! Сделай что-нибудь.