– Ваше высочество, – сказал атаман, – рядом полиция. Нам пора уходить.
– Уходите, – сказала Лита. – Спасибо вам.
– Не за что, – сказал атаман. – Мы благородные хулиганы, всегда рады помочь. А этот гад нам давно мешал, – атаман показал на шпиона, висящего в позе ленивца.
Хулиганы вскочили на лошадей и бесшумно ускакали. (Хулиганские лошади не топают, потому что носят специальные мягкие тапочки. Искусством шить такие тапочки владеют только хулиганы.)
– Вы умеете хранить тайны? – спросила Лита.
– Умеем, – признались королевичи.
– Клянитесь.
– Клянусь, – сказал Гольга.
– Молчу до гроба, – поклялся Журиг.
– Я – дочь Короля хулиганов, твоя, Журичег, двоюродная сестра.
У Журига от потрясения все слова из головы вылетели. Только одна фраза крутилась: «Мама моя королева!». Лита выпутала из волос перо и спрятала в рукаве.
– Кто проболтается – смерть, – сказала она.
В это время из-за кустов раздался голос:
– Агент № 49, ты окружён! Сдавайся! – кричал кто-то в рупор. – Сопротивление бесполезно!
Из кустов со всех сторон вышли полицейские.
– А где Агент? – удивился толстенький начальник. – Он не мог никуда уйти.
– Вот он висит, – показал Журиг. – Мы его привязали.
Агент как раз очнулся и ничего не понимал. А Журиг с увлечением рассказывал, как соскочил с коня, залез на дерево, как Агент полез следом, как Гольга привязал шпиону сначала ноги, а потом и руки. А уж потом, по его словам, подъехала Лита. (В этом месте Журиг посмотрел на сестру, и она тихонько кивнула.)
Журиг хотел вернуться в агентову хижину за котёнком, но начальник полиции весело сказал:
– Никаких котят! В школе, наверное, с ума посходили от волнения.
– Не поеду без котёнка! – заупрямился Журиг. Но тут увидел, что по дороге бежит котёнок. Чёрный! Родной! Мурсиг.
Пока происходили эти события, Доля и Крижа Крокодил изобрели (в уме) систему «тили-бом». Надо, придумали они, провести от ШМП до отделения полиции трубу, а в этой трубе протянуть струну. В школе за струну подёргаешь, в полиции зазвонит колокольчик. Специальным кодом можно передавать все, что угодно. Надёжнее и быстрее, чем почтовые голуби. И даже чем почтовые попугаи.
Дазборгский богач господин Марг – маленький, пузатый, носатый, пучеглазый да еще и лысый – очень надеялся на Агента № 49. Марг надеялся, что вот украдёт Агент Журига, все короли испугаются и заберут своих детей из Школы. И Здрана станет снова воевать, чего Маргу и надо. А тут ему донесли, что Агенту пришёл каюк.
– Хорошо же, – прошептал зловеще господин Марг. Очень зловеще.
И стал готовить заговор.
Лирическое отступление.
Глава 21
И вот наступил долгожданный родительский день. С раннего утра вся Школа Мудрых Правителей была взволнована. Волновался профессор Ифаноф, волновались учителя, волновались принцы и принцессы. Самые нетерпеливые сидели на заборе и смотрели на дорогу. Завидев издали карету, кричали: «Едут, едут!» – и все сразу бросали свои дела и бежали смотреть, кто там приехал.
Карета подъезжала, из неё выходила величественная королева и немного растерянно смотрела на толпу встречающих, выискивая глазами своего ребёнка. Вся толпа разочарованно гудела «У-у-у…», и лишь один принц с радостным криком бросался маме на шею, а потом хватал её за руку и уводил в укромный уголок парка.
(Нет, конечно же, по правилам королевских приличий принц должен был отдать королеве поклон, а потом поцеловать ей руку. А уж целоваться и вовсе не должен был. Но какие могут быть приличия, когда приехала твоя мама, а ты по ней страшно соскучился?!!)
В укромном уголке величественная королева могла быть просто мамой.
– Ну, как ты тут? – спрашивала она, присев осторожно на край скамейки.
– Да ничего, нормально, – отвечал принц.
– Кормят-то хорошо? А я вот привезла тебе ананасное желе, твоё любимое… На-ка вот, поешь…
И принц, конечно, ел ананасное желе и рассказывал маме о здешней жизни. А мама не могла налюбоваться на сына, вздыхая про себя, что вот он вроде бы загорел, да вроде бы подрос, да как будто окреп, что у него страшная царапина на руке, а ноги в синяках, как побитые яблоки…
– Чулки не носишь. Порвал, небось?
– Ага, – соглашался сын, не уточняя, сколько раз порвал и куда потом девал.
– Значит, не скучно тут у вас? А то я хотела уж карлика-шута прислать.
– Да ну, не надо!
– А у нас заговор недавно раскрыли. Отец наш первого министра казнил. Да вот с Керманией воюем потихоньку. А так все по-старому живём…
Кареты все прибывали и прибывали. К Миже приехал из Врандзии Зерёша Четвёртый. К принцу Доле приехал верхом его самостоятельный папа Доля Второй. Приехал гордый отец гордого Гольги.
К принцессе Дамаре Пуркунтской родители не приехали, зато приехала бабушка-колдунья. Эту бабушку все придворные в Пуркундии боялись, она ходила по дворцу с клюкой и говорила всем правду. Увидит Министра Финансов, уставится на него правым глазом (на левом у неё было бельмо) и грозит клюкой: «Обкрадываешь казну, мошенник! Жди, повесят тебя ногами книзу!» И придворные старались не попадаться ей на глаза. А вот Дамара бабушку любила, бабушка ей песни старинные пела, и сказки рассказывала, и гаданья-заклинанья разные. Если верить Дамаре, то даже колдовать немного научила и подарила волшебное кольцо. (Кто знает, может, и правда. Кольцо Дамара всем показывала.) А в этот раз бабушка привезла Дамарочке старинный портрет, у которого была своя таинственная история.
К близнецам Вете и Фиде приехала мама из Коллантии. Привезла волка.
– Вот. Привезла. Не ест без вас ничего, лежит и смотрит. А ночью воет на весь дворец, просто жуть… Совсем ослаб, уже и стоять не может.
Ветя и Фидя обнимались с тощим волком, а он поскуливал, вилял хвостом и все хотел облизать братьям щеки. Ветя поцеловал его в нос.
– Тьфу! – сказала королева. – Целуется еще с ним.
– Да он чистый! – в один голос сказали братья. Волка звали Шарик. (По-бланедски Жариг, а по-нашему Шарик.) Он был совсем ручной волк, почти собака. Только умнее. Собаки ведь чем умнее, тем меньше лают. А Шарик вообще не умел лаять, такой был умный.
Дома, в Коллантии, братья оставили целый зверинец. Сколько слез было при расставании! А теперь у них и в Школе зверинец собрался: Мурсиг, Паукан, Чим и вот еще Шарик.
К Журигу никто не приехал. Напрасно он просидел целый день на заборе. К чернокожему Криже Крокодилу тоже не приехали, зато пришло по почте письмо, написанное на листе какого-то растения. Крижа сразу стал счастливым.
– Дай почитать, – попросил завистливо Журиг.
Крижа дал. Журиг смотрел на письмо, смотрел, ничего не понял. Какие-то закорючки.
– А что тут написано?
– Ничего! – ответил с улыбкой Крижа. – Мой отец писать не умеет.
– А зачем же тогда письмо?
– Чтобы мне приятно было!
И к рыжей принцессе Лите тоже не приехали. Зато сама Лита с утра куда-то запропала, а к вечеру вернулась, и совсем не грустная. А девчонки в суматохе и не заметили её отсутствия.
Девчонкам понапривозили всяких обновок и украшений, и еще долго потом слышались аханья: