– А вот этого порошка сыпани, что будет? Здорово!
Мижа листал на столе алхимическую книгу. «Чтобы изготовить гомункулюса, – говорили старинные буквы, – возьми восемьсот двадцать три капли человеческой крови, вытекшей из носа в безлунную ночь, добавь туда истёртые в муку зубы тигра, сколько требуется, корня красной травы…»Далее шли еще несколько десятков разных компонентов, а потом заклинания и непонятные знаки. «Замысел свой держи в тайне, – предупреждала книга, – иначе все пропало».
– Да, умные люди эти алхимики, – сказал Мижа. – Почти как колдуны.
Журиг отыскал какое-то жёлтое вещество и едва всыпал его, как колба стала нагреваться, а из горлышка полезла пена. Доля заткнул горлышко пробкой и крикнул:
– Отходи! Сейчас лопнет!
Бабах!!! Пробка выстрелила в потолок, жижа хлынула фонтаном и залила весь стол.
– Рецепт! – спохватился Мижа.
Но было поздно. Чернила моментально размылись.
Журиг достал из шкафа еще две бутылки:
– Продолжим!
– Хватит, – сказали Ветя и Фидя. – Мы тут развлекаемся, а кот, может, уже умирает.
И они пошли дальше.
– Один алхимик, – сказал Длинный Доля, – получил в колбе сверхтяжёлое вещество. Такой маленький-маленький шарик. Так вот, этот шарик продавил в колбе дырку, пробил пол и ушёл куда-то вглубь, к центру Бланеды. Весь центр Бланеды состоит из такого вещества.
А Мижа все вздыхал о своём:
– Рецепт жалко! А то бы гомункулюса сделали.
– А что такое этот… которого ты назвал? – спросил Крижа Крокодил.
– Гомункулюс? Искусственный человечек. Химически полученный.
– А зачем?
– Для интереса.
– Знаю я эти интересы! – сказал Журиг. – У нас в Тании во дворце алхимик живёт. Яды приготавливает. Так он однажды сделал десять штук гомункулюсов. И не маленьких, а здоровых. Тупых-раступых. Отдал их в армию капралами служить, а получку за них себе брал. А еще он фальшивое золото из ртути и серы варит. И весь интерес.
– Все равно интересно сделать гомункулюса, – сказали Ветя и Фидя. – Играть с ним.
Крижа Крокодил подумал и неожиданно сообщил:
– У нас в джунглях таких полно.
– Гомункулюсов?
– Ну да, маленьких человечков. Обезьяны называются. Они шерстью покрыты, а некоторые с хвостами.
– У меня в Тании, – сказал Журиг, – было четыре верных рецепта. Два для хвостатых, два для бесхвостых. У меня один даже почти получился, только я забыл добавить молотых сапфиров, и он обратно растворился…
Гольга в разговоре не участвовал. Честно сказать, он уже замучился махать ножом, только гордость не позволяла ему сказать честно. И гордый Гольга, сжав зубы, героически работал до самого привала.
Привал устроили на подоконнике в большом зале. Крижа срезал с куста ананас, правда, такой кислый, что у всех потом болели языки. А Журигу пришла в голову идея. Он показал на толстую ветку и предложил:
– Давайте подтягиваться, кто больше.
Гольга подтянулся три раза. Повисел, подрыгал ногами и подтянулся еще раз. Спрыгнул и гордо отряхнул ладони.
– Мало, – сказал Журиг.
– А ты сам-то сколько?
– Да уж раз двадцать подтянусь, – пообещал Журиг. – Спорим? На полкоролевства? Боишься! Ладно, на три щелбана?
– Спорим!
И Журиг начал потягиваться, сладко зевая, выгибая спину и поскуливая…
А по-настоящему больше всех подтянулся (а не потянулся) королевич Мижа. Восемь раз. Вот так толстяк!
– Ну, долго мы будем приваливаться? – торопили Ветя и Фидя. – Уже ведь немного осталось. Может, Мурс там, в конце?
Но в конце этажа Мурсига не было. Там была последняя дверь, и за этой дверью кто-то тихо рычал. Порыкивал. Экспедиция замерла. Гольга решительно взял ножик наизготовку.
– Не ходи! – вцепились в Гольгу Мижа и Доля.
– А ну, пустите! – разозлился Гольга. – Я ему покажу, как рычать! Он мне порычит! Я ему порычу!
Гольга распахнул дверь ногой и вошёл. Все – за ним! И увидели: на полу, присыпанный листьями, лежит человек и храпит. Длинные волосы перепутались с лианами, одежда облохматилась. В сапогах мыши прогрызли дыры, и видны пальцы с грязными ногтями. Рука сжимает рукоятку шпаги. Клинок съела ржавчина.
– Разбудим? – спросил Гольга.
– Не надо, – сказал Мижа.
– Разбудим! – сказали все.
– Ладно, буди, – согласился со всеми Мижа.
Но разбудить человека оказалось не так просто. Его можно было дёргать за бороду, пинать ногами он не просыпался. «Заколдован», – поняли королевичи. Кто этот беспробудный соня, кто и зачем его усыпили – так и осталось тайной.
Да, но котёнка-то в комнате не было. Увы, экспедиция повернула назад. На обратном пути Ветя и Фидя поймали в джунглях паука с волосатыми полосатыми ногами и – кого бы вы думали? – гомункулюса! Никогда бы его, гомункулюса! Никогда бы его, гомункулюса, не поймать, но он сам забрался Фиде на плечо и стал выпрашивать печенье из походного запаса. Мохнатый такой, хвостатый, руки-ноги цепкие, лицом смешно гримасничает. Правда, Крижа Крокодил сказал, что это обезьяна. Но остальные королевичи решили: какая-такая обезьяна? Обыкновенный гомункулюс, из алхимической лаборатории. И назвали его Муня.
Лирическое отступление.
В одно прекрасное лето люди ходили в лес и говорили:
– Грибной год выдался!
А грибы ворчали:
– Год какой-то людный…
Глава 10
Долговязый Доля, как мог, утешал близнецов:
– Вы не переживайте… Да у Мурса и мяукатель был сломан…
– Зато какой у него мурлыкатель! – возразили Ветя и Фидя. – Сам не переживай. Мурсиг, может быть, в подвале заблудился. Оттуда мышами пахнет.
– Решено, – сказал Гольга. – После обеда идём в подвал.
Тут послышался вредненький голосок:
– Сказано, сказано!
Королевичи обернулись и увидели кудрявую принцессу Зонечку. Семь кулаков погрозили в Зонечкину сторону. Та лишь показала язык.
– Все равно всем будет сказано!.. А возьмите меня с собой, тогда не сказано.
– Ладно, приходи – серьёзно сказал Журиг. – Завтра на урок культуры.
– Только не надо, Журичек. Я все слышала про после обеда. Берете? А то – сказано!
– Тебе послышалось! – заверил Зонечку Журиг.
– Как хотите, – сказала Зонечка, по-вредному поджала губки и ушла.
«Надо будет взять с собой простыню», – подумал Журиг. (Зачем – станет ясно позднее.)
А Зонечка пришла в свою комнату и сказала:
– А что я знаю!
– А я с тобой не разговариваю! – сказала Дамара.
– А я и не тебе! – огрызнулась Зонечка. – Так вот, мальчишки после обеда идут в подвал!
– Ну, и дураки, – сказала Дамара. – Там живёт Зелёное Привидение.
– Ты же со мной не разговариваешь, Дамарочкина!
– А я и не тебе, Зонечкина!
– Да ну вас, – сказала Надажа Избанская сосновым голосом (Сосновым потому что со сна. Эта спящая красавица опять не выспалась.) – Дамара, рассказывай.
– Рассказывать?
– Рассказывай, не обращай внимания, – сказала рыжая Лита, Дамарина подруга. А Зонечка была их врагиней, потому что заглядывала в секретный Дамарин дневник.
– В общем, это был колдун и звездочёт по имени Каммаган, – начала Дамара. – Он бродил по свету и предсказывал судьбу по звёздам и по глазам. И вот, приходит он в Здрану, прямо во дворец, и говорит королю: «Ваше величество, я предсказатель судьбы Каммаган. За две тысячи золотых я расскажу вам будущее». А король на него как закричит: «Уходи прочь, мошенник! Я сам знаю своё будущее, у меня завтра свадьба». Хлопнул в ладоши, прибежали слуги и выкинули колдуна за ворота. А Каммаган – бамс! – снова появляется перед королём: «Ваше величество, всего тысяча золотых, и вы узнаете свою судьбу». Ну, король опять хлоп в ладоши и приказал старика замуровать в подвале. И вот настала свадьба. Король с невестой сидят рядом, улыбаются, у неё такое платье белое, тут такая фата… Все кричат «горько», пьют вино, танцуют. Про колдуна забыли. И вдруг ровно в полночь на столе возникает Зелёное Привидение – тот самый Каммаган. И говорит: «Слушай, король, моё предсказание. Сегодня ночью ты убьёшь свою жену, а утром умрёшь сам». Король вскочил, задрожал от злости и кричит: «Хватайте его, казните!» Слуги привидение хвать, хвать – а хватают только воздух. Тогда король взял золотой бокал и как швырнёт в колдуна! А бокал пролетел насквозь и невесту бац по балде, по голове то есть… Та – оуэ! – и умерла. А колдун расхохотался и исчез. А утром король застрелился. И с тех пор Зелёное Привидение бродит по подвалу…