— Цветы?
— Да, маленький букет. Этот мужчина принес. Весенние цветы, ранние, похоже, из магазина. Скромный букетик, но из магазина, так сказала хозяйка. Больше она ничего не знает, — добавляет Лилюся, — ушли — и всё. С пожилым мужчиной. Примерно месяц назад.
Плед
Ей приходит в голову отличная мысль: надо поехать в Вену.
— Что ты так на меня смотришь? — спрашивает она Лилюсю. — Он же в Маутхаузене, верно? То бишь в Австрии. Значит, в Вене я буду к нему ближе, и мне будет легче его спасти, разве не так?
— Все так, дорогая, — соглашается Лилюся и улыбается успокаивающе, словно разговаривает с душевнобольной. — Почему бы и нет? Поезжай в Вену и спасай его.
Как добраться до Вены, Лилюся не знает.
Тереса видит рядом с дамой червей мужчину в форме, но где его искать, карты не говорят.
— Вена… Ах, боже мой, Вена!.. — предается воспоминаниям тенор, печальный шатен. — Помнится, мы с Зосей слушали «Севильского цирюльника»…
Она прерывает его после первых же тактов и клянется, что непременно дослушает каватину, как только вернется.
Идет к Стефе. К человеку, у которого покупала цианистый калий. К Франтишеку в Скаржиско. К Кенгуру в дом у словацкой границы. К венгерскому еврею в Краков. К официанту в кафе «У Розы»… Мой муж в Маутхаузене, объясняет она всем и каждому, в Вене мне будет легче вытащить его оттуда. Ты не знаешь (вы не знаете), как добраться до Австрии? Мой муж в Маутхаузене…
Пани Крусевич посылает ее к своей знакомой, которой когда-то шила постельное белье. Муж — бывший судья, сама она держит детский сад (у нее можно оставить ненадолго еврейского ребенка).
На улице холодно и темно. Жена судьи болеет. Лежит в широкой супружеской кровати, на тумбочке — зажженная лампа и стакан чая. Ноги больной прикрыты пледом. Мягким, пушистым, в цветную клетку.
Судья угощает ее чаем с ломтиком лимона, поправляет жене подушку. Потом поправляет еще и плед — старательно, заботливо подтыкает вокруг ног, чтобы ниоткуда не дуло.
Судья понятия не имеет, как добраться до Вены. А она говорит:
— Какой красивый плед. Должно быть, очень теплый. И легкий, верно? Легкий, но теплый…
— Плед как плед, — удивляется судья. — Не помнишь, где мы его купили, дорогая?
Она поднимается со стула, берет на дорогу бисквит, желает жене судьи скорейшего выздоровления и обещает расцеловать пани Крусевич.
Ближе
Венские дети бегут с ранцами в школу, венские пекари тащат ящики с булками, в кафе подают настоящий венский кофе, а в ресторанах — венский завтрак. Только сосиски по карточкам. Официанты ловко вырезают купоны — у каждого на поясе болтаются изящные ножнички на цепочке. Карточки в случае необходимости можно купить на черном рынке — на Мексико-плац. Официант в отеле «Захер» рекомендует их знаменитый торт, а постоянным клиентам терпеливо разъясняет детали тяжбы по поводу названия. Правда, лично он не сомневается: суд признает право на название торта исключительно за кухней отеля.
Война ощущается вечером. Окна зашторены, улицы не освещены. Люди ходят с фонариками. Батарейки достать сложно, и кто-то изобрел фонарик, работающий по принципу динамо-машины. При вращении рукоятки он пронзительно пищит, и этот звук, оглашающий ночную Вену, напоминает о войне.
Она ездит в Вену с надежным пропуском, который достал ей официант из кафе «У Розы». Он познакомил ее с одним из тех новых клиентов, к которым хозяйка относится с особым почтением. Коротышка, ей по плечо, совершенно седой. Она поскорее села, чтобы не задевать его самолюбие, но он оказался вовсе без комплексов. Официант хотел помочь гостю, но тот отстранил его, разбежался, подпрыгнул и сам сдернул шляпу с вешалки. Она рассмеялась. Встретив суровый взгляд, испугалась, что обидела его, и замолчала.
Седой познакомил ее с инженером из Организации Тодта[21] — немцем, с которым вел дела. Организация сооружала военные казармы, мосты и дороги, выдавала направления на работу и пропуска для поездок. Адрес стройки можно получить уже в Вене.
— Если вы хотите у нас работать… — начал инженер.
Ну разумеется, она хочет, — и тут же получает пропуск — Marschbefel. Денег инженер не берет — ему нужен табак, непременно листовой, десять килограмм.
Она складывает листья табака в черный лаковый чемодан, прикрывает ночной рубашкой и едет в Вену. Сестра инженера — квартира в хорошем месте, в первом районе, мраморная лестница, рояль «Бехштейн» в гостиной — старательно отсчитывает купюры. Вдвое меньше, чем дали бы на Мексико-плац, но все равно неплохо. К тому же она еще рассказывает, где можно купить модный и недорогой итальянский шелк.
21
Военно-строительная организация, действовавшая в Германии и на оккупированных территориях во времена Третьего рейха.