Стив несет пакет с хлебом. Свежим, купленным в бакалейном магазине возле парка. Пользуясь тем, что на нем полицейская форма, проходит свободно в тех местах, где стоят знаки, запрещающие вход обычным посетителям. Парк – старый, повсюду оползни, часто падают, обламываясь, тяжелые сгнившие ветки, а то и целые деревья.
Стив спускается к берегу, к месту, выстланному замшелым булыжником. Сдвинув за спину на поясном ремне кобуру с пистолетом, садится на корточки.
Рассекая ряску, к нему тут же плывут лебеди. В стае около десяти птиц, случается, несколько из них улетают на другое озеро, неподалеку отсюда, а иногда и с того, другого, озера «соседи» прилетают сюда.
Стив отрывает кусочки хлеба от ломтя и бросает, приговаривая: «Плыви сюда... бери еще...» Птицы хлопают крыльями, иногда дерутся за упавший в воду кусок. А хлеб тем временем размокает, от него расходится белесая муть. Более всего достается уткам, которые тоже стараются поживиться. Хоть они мелкие и проворные, лебеди все же не впускают уток в свои владения, отгоняют их меткими ударами клювов.
Кормить лебедей – любимое занятие Стива. Пожалуй, ничто в жизни: вкусная еда, компания приятелей, езда на новой машине – не приносит ему такого наслаждения, как это, казалось бы, малоинтересное занятие – кормить птиц. Здесь, у озера, он забывается. Улетает мечтами – то ли в неведомое будущее, то ли в далекое прошлое...
Будучи еще ребенком, Стив всегда ждал прихода субботы. Не только потому, что – выходные и не нужно идти в школу. Под конец недели в супермаркете, где работал отец, оставался непроданный хлеб. Почти весь багажник отцовской машины был заполнен упаковками того хлеба.
Отец брал Стива с собой; мама, если была свободна, тоже присоединялась к ним. Еще звали с собой и соседскую девочку – Джейн. Все вместе ехали на канал.
На канале, у причалов, стояли рыбачьи корабли и прогулочные катера. Там было шумно: рыбаки продавали только что пойманную рыбу, веселая публика поднималась на яхты и катера. А на противоположном берегу было малолюдно, тихо.
Отец вынимал пакеты с хлебом и давал их детям. Сразу же со всего канала к ним неслись лебеди и чайки.
Родителям отходили в сторонку. Отец курил, мать что-то ему рассказывала, поглядывая, как Стив и Джейн бросают птицам кусочки. Дети следили за тем, чтобы ни один лебедь не остался голодным. Соревновались, кто бросит дальше и кто сумеет накормить лебедя с руки. И ничего на Земле не было и не могло быть прекрасней: яхты, мосты, родители. Лебеди. Джейн...
Она была королевой, Прекрасной Дамой, а он – ее верным рыцарем. Ланселотом. Или Зигфридом.
Иногда мимо них проплывала семья лебедей: белые родители и два сереньких лебеденка между ними. Стиву тогда было лет шесть-семь, но в этой проплывающей семье птиц он словно видел отражение своего желанного будущего: они с Джейн поженятся, и у них будет двое детей. И вода этого канала всегда будет чиста, и с причала будут уходить в океан корабли, и лебеди отсюда никогда не улетят...
ххх
Стив потерял свою мужскую силу в двадцать три года. (В этом случае можно употребить слово – импотенция, но уж слишком оно отвратно в своей беспомощности, слишком по-медицински безжизненно.) Это произошло в один день, неожиданно.
Они по-прежнему встречались с Джейн, хоть жили уже в разных концах Нью-Йорка. Имели, разумеется, интимную близость. Собирались пожениться, когда закончат учебу и устроятся работать. Он не изменял ей и – не сомневался – Джейн тоже была ему верна.
Но в одно утро Стив проснулся с ясным пониманием, что его мужская сила исчезла. Что как мужчина, в сексуальном отношении, – он абсолютно бессилен. И никаких объяснений, почему это случилось и за что он так наказан, не было. Ему сразу стало очевидным и то, что это бессилие у него – не временное, не на день или неделю, а надолго, быть может, на всю жизнь.
Обращался к врачам. Принимал таблетки, делал тесты, проводил утомительные часы за различными упражнениями. Ходил и к «знахаркам», покупая у них разные травы. Пробовал искусственно себя возбуждать: смотрел порнографию, несколько раз сходил в стриптиз-клуб. Ничего не помогало.
Все это можно было скрывать от друзей и состарившихся родителей. Невозможно это было скрыть от Джейн. Они расстались. Не сразу – приблизительно через год после того, как это случилось.
И для Стива рухнули надежды иметь крепкую семью, детей. Четыре лебедя на водной глади: заботливые родители, а между ними – несмышленые лебедята... Не будет этого никогда! Некому будет ему читать книжки про рыцарей. Не гладить ему волосы дочери, сидящей у него на коленях. Не целовать по ночам жаркую Джейн. Все это похоронено в душе Стива...