Как выяснилось, детдом здесь всё-таки был, но его давно закрыли. Даша не знала, почему, и Нат предположил нехватку персонала или финансирования. Беспризорников здесь тоже было много, как и нищих, побирающихся по подворотням. Смельчаки решались красть, при этом рискуя угодить в тюрьму – бургомистр был жёстким в этом плане. Потому и появившуюся недавно банду грабителей тут же скрутили. Но работы не хватало, да и не каждый возьмёт в помощники людей с самого дна.
Ожидая наместника, король договорился о сборе продовольствия и медикаментов для предыдущего города и проконтролировал, хорошую ли продукцию ему продают. А потом обоз отправился в путь. Когда пришёл бургомистр, Нат тотчас взял его в оборот, и оба оказались один на один в кабинете. Очочкин был тощ, в подтверждение своей фамилии носил очки и не сразу почуял, чем грозит приезд монарха.
- Сразу к делу. Предоставьте мне книгу доходов и расходов.
- Прошу прощения? – Манерно вопросил бургомистр. – Для чего?
- Хочу посмотреть на финансовый оборот владений.
Очочкин неопределённо хмыкнул и, вынув требуемое из шкафа, протянул Нату.
- Как пожелаете.
Ситуация оказалась почти столь же печальной, как и в предыдущем селении. Высокие налоги плюс дополнительное налогообложение, выдвинутое бургомистром. У Очочкина уже скопилось некое подобие казны.
- Вот и замечательно, - король даже сам удивился своей радости по последнему поводу. Но то, что он сильно потратился в первом же городе, его напрягало: того и гляди, всей стране помочь не сможет. – Есть стартовый капитал. А теперь о вас.
Нат взглянул сурово, припомнив недовольных граждан. Бургомистр удивлённо поднял бровь.
- Что же вы делаете с вверенным вам городом? На улицах недовольство, едва не вспыхнул бунт. Попрошайка чуть не ограбила господина. Голодные дети на улицах без должного присмотра. Чем, хотел бы я знать, вы занимаетесь?
- Бунт можно и подавить, - отмахнулся Очочкин и даже собрался откинуться на спинку кресла, но передумал, сообразив, кто перед ним. – Что до попрошайки, она отправится в тюрьму, если ограбленный придёт с жалобой.
- И это всё.
- А что такое?
- Вы не видите, да? Или чего-то не понимаете? – Король захлопнул тетрадь. – Вы можете думать не только о себе любимом? Воровство процветает не просто так. Нет рабочих мест, детдома закрыты… а у вас столько накопилось, будто здесь все в роскоши живут! Повышенный налог оправдался, если бы вы хоть что-то сделали для города! А я тут заметил, что дома, если их и ремонтировали, то явно за свой счёт. Вот теперь берите лишние сбережения и начинайте приводить владения в порядок.
- Как пожелаете, - кивнул Очочкин. – Но сегодня уже поздно. Вы надолго к нам?
Нат несколько опешил от такого лёгкого согласия. И, будучи всё ещё под впечатлением от вероломства Крэйтона, усомнился в искренности собеседника.
- Несколько дней погощу, понаблюдаю, как движется дело.
Очочкин нахмурился.
- Прошу прощения, а вам-то какое до этого дело?
- Большое. До каждого селения, входящего в состав моей страны. Вам стоит свыкнуться с мыслью, что власть сменилась, а с ней и уклад жизни. Короне небезразличен каждый подданный, и я намерен хорошенько проследить за ликвидацией бардака, учинённого Филиппом I, а также за поддержанием установленного порядка. Поэтому вы время от времени будете видеть меня здесь. И спрашивать о делах я буду в первую очередь граждан, а уж потом вас. Надеюсь, впредь вы будете благоразумнее, это и для вашего спокойствия.
Собеседник заволновался. Он поправил очки и нервно сглотнул.
- Но… в конце концов, ваши неудачи… а так далеко ездить не только утомительно, но и, простите, опасно.
- Переживу, - усмехнулся Нат. – А теперь можете ступать обедать. После уже обсудим планы насчёт города.
Очочкин окинул собеседника взглядом и поднялся вслед за ним. Нат вышел первым, уже погружённый в раздумья насчёт предстоящего дела. Он не хотел торопиться – можно было что-то упустить, а во дворце всё равно никто не ждал. Кому он нужен теперь?
Бургомистр сверлил взглядом спину спускающегося по лестнице короля.
«Явился неудачник порядки наводить. Да чтоб вам провалиться!».
Нога Ната подвернулась. Он охнул, и тут же с грохотом покатился по ступеням. По телу Очочкина прошла волна холода, и он замер, почувствовав себя виноватым. Что же будет, если король сломает шею и умрёт прямо здесь? И как назло, ни одного свидетеля, который бы подтвердил, что бургомистр не толкал гостя!
Глухой удар и стон внизу несколько успокоили, и бургомистр почувствовал прилив жестокой радости.
«Поделом! Нечего вмешиваться. Надеюсь, он себе что-нибудь сломал и не сможет выйти. А то и уедет во дворец лечиться», - думал он, сбегая вниз.
Полёт короля незамеченным не остался. К нему подбежали гвардейцы и Тризнов, врач тут же склонился к схватившемуся за голову Нату. Разбитые очки валялись рядом.
Спина, локоть и колено пульсировали болью. Грудь то и дело сдавливали болевые спазмы, и дыхание было рваным. Прикусив губу, король бросил взгляд на врача – тот уже активно прощупывал его тело.
- Так, где болит?
Нат не успел связно ответить – пальцы Тризнова надавили на коленную чашечку, и король охнул. Взгляд врача стал озабоченным.
- Так… носилки сюда и рентгеновский прибор.
Нат похолодел. Нечасто врач прибегал к последнему прямо на месте. Возможно, подозревал, что и переносить-то опасно.
Приказ был выполнен. Очочкин стоял в стороне, всем своим видом выражая участие, и замер, когда Тризнов наконец проговорил:
- Скажите, бургомистр, где здесь делают недорогие гробы? Желательно два: для жертвы и того, кто стал виновником происшествия.
Очочкин побледнел. Врач смотрел кровожадно, и явно собирался собственными руками уложить бургомистра в землю. Живьём.
Нат не удержался и хмыкнул. Бока тут же отозвались болью, и он поморщился. Чёрный юмор Тризнова сейчас оказался как никогда кстати.
- Я… он… я ничего не делал! – Вскрикнул бургомистр, отступая. Двое гвардейцев шагнули следом, но мужчина был так потрясён, что, казалось, даже стоит с трудом.
- Всё, всё, - тяжело дыша, Нат примирительно понял руки. – Он… ни при чём…
Гвардейцы отступили, оставив Очочкина переживать только что испытанный стресс. Бургомистр бессильно привалился к стене, и кроме страха, почувствовал некоторое облегчение.
«Он умрёт? Снова воцарится Эрменгарда, а она не ездит по городам… ух, слава Праматери».
Очочкин не чувствовал уколов совести, что не расстроился по поводу скорой смерти короля. В конце концов, Натрияхлоридий угрожал его спокойному существованию в богатстве!
Тризнов меж тем дал знак гвардейцам; те осторожно подхватили Ната и перенесли на носилки. Бургомистр решил уточнить, что с королём, чтобы уж совсем успокоиться. А в уме уже просчитывал, как прижмёт гробовщика и выбьет товар бесплатно. Всё же для монарха отдать просто так – это патриотично.
- Скажите пожалуйста, как он? – С деланным участием спросил Очочкин, однако озадачившись тем, что король не выглядит расстроенным.
- А у нас есть обычай хоронить монарха вместе с бургомистром в его городе? – Уточнил врач у Ната. – Это было бы признаком верноподданнической любви – последовать за владыкой на тот свет.
- Н… нет, ничего такого нет! – Поспешил уверить Очочкин. – Не нужно, мне ведь ещё столько всего исправлять!
Нат уже хихикал, прикусив губу от болевых спазмов.
- Оч… чочкин, - наконец выдохнул он. – Идите обедать, я просто себе что-то сломал.
На фоне слов Тризнова откровение короля и правда не выглядело печально. Бургомистр разом встал в стойку, про себя молясь, чтобы король не смог больше ходить.
- Какое облегчение! Ну, надеюсь, ничего серьёзного, - он откланялся и поспешил уйти.