Вернулся король после обеда со сломанной рукой и синяком на скуле – пророчества точно сбылись, как бы он ни старался уберечься. Потом подали кашу с грибами, и Нат снова попытался расспросить о важных для него вещах.
- Иии, да у многих бывают эти сомнения! – Заулыбался дед Феофан. - Не извольте волноваться – летописи сама Первородная составляет, а она-то врать про загробную жизнь не станет.
- Но что ждёт Царос? Кончатся ли беды, или я зря всё это затеял?
Спросил – и сам вдруг понял, что до сих пор сомневается в своём решении. Ему было интересно ездить по селениям, он хотел помочь. Но воспоминания о собственных неудачах то и дело грызли.
- О, большие беды.
Нат вскинул глаза и наткнулся на хитрую улыбку.
- И большая радость. Это же жизнь, Ваше Величество. Здесь всё идёт своим чередом. А как же. Вот вы покалечились – а потом случилось что-то радостное. Так же и здесь, как думаете?
- То есть, прямого ответа вы не дадите, - озарило короля. – Да вы же просто развлекаетесь, сообщая неважные мелочи, а важное оставляете сюрпризом!
- Я знал, что вы это скажете.
Нат невольно улыбнулся, в то же время понимая, что принимать верные решения и делать ошибки он будет вслепую.
«А точнее, опираясь на свой опыт и имеющиеся факты, – сообразил он и покосился на церемониймейстера. – Илиштольц правильно сказал, мне предстоит путь борьбы, и это только мой путь. Никто его передо мной не расчистит. Вот и Амари в моём сне не дал прочесть будущее».
Он вздохнул. Что ж, оставалось продолжать то, что начал. В конце концов, понял король, он ничего другого бы не выбрал.
__________________________________________________________
*Аналог «рыльце в пушку».
ЧАСТЬ 4. МОНАРХ
За всеми делами прошло два месяца – Нат зарабатывал увечья и такие, при которых не мог встать с постели. Наступила осень, заметно похолодало, так что пришлось даже тёплой одежды прикупить. Королевский эскорт посетил все двадцать селений, заглянул Нат и на границу, где его едва спасли от граждан соседней страны, вздумавших устроить заход на чужую территорию. Посты были достаточно укреплены, но вырядившиеся в костюмы животных гардарийцы каким-то непостижимым образом пересекли контрольно-следовую полосу с металлической сеткой и насыпями песка. В итоге один из пойманных вырвался и прокусил Нату ногу. Зашивавший рану Тризнов весело заявил, что тело короля – своего рода мемориал, по шрамам которого уже можно прочитать всю его жизнь.
И вот наконец карета подъехала к дворцу. Король, уже не чувствуя ног от усталости, не нашёл в себе сил пройтись ещё и по столице. Он решил отложить дело до следующего дня. И сейчас Тризнов его поддерживал, следя, чтобы Нат не упал.
В холле их встретил мажордом и лично помог королю снять обувь и куртку. Гвардейцы разошлись, Кочерыжкин отправился отдыхать, а один из слуг был уполномочен проводить Криворучкина в одну из свободных комнат для придворных: писарь входил в свиту монарха, и имел привилегированное положение. Врач же, церемониймейстер и король направились в покои Ната.
В одном из коридоров они и наткнулись на королеву Эрменгарду. Та, конечно же, видела новости, и на её лице застыла смесь гнева и растерянности.
- Натрияхлоридий, - не обращая внимания на сопровождающих, сердито заговорила она. – Что ты о себе возомнил? Глаза короной заплыли? Исподтишка насаждать свои порядки, не посоветовавшись! Мало того что ты мог разъярить людей, так ещё и завершить начавшуюся карьеру где-нибудь в яме, споткнувшись по своей неудачливости!
- Матушка, - король почувствовал раздражение и досадливо нахмурился. – Я знаю, что делаю.
- А я думаю, ты просто решил, как зарвавшийся мальчишка, идти против воли родителей!
Нат вспыхнул и отстранился от врача. Негодующие взгляды матери и сына пересеклись.
- Вы забыли, кто здесь король? Мне решать, что делать со страной.
Он круто развернулся и направился прочь, Тризнов поклонился и поспешил за ним. Илиштольц взглянул на Эрменгарду.
- Он справится, не волнуйтесь.
- Но он же ненадёжен… он ведь неудачник, - пробормотала женщина растерянно.
- Кто и когда это сказал? Он хрупкий, но Царос – вовсе нет. Люди пережили Филиппа I. Уж одного неудачливого, но любящего страну правителя точно оценят. Вы видели репортажи? Возможно, вся его неудачливость заключается лишь в получении травм?
Оставшись один в покоях, Нат снял ремень и, рывком расстегнув камзол, швырнул его в сторону шкафа.
«Она в меня до сих пор не верит… и никогда не любила за неудачливость!».
Руки упёрлись в столешницу.
«Если бы на моём месте был Амари, она бы гордилась. Вечно он… он… лучший!»
Взгляд упал на нарисованный его руками портрет брата, который король рассматривал перед поездкой. Просил помощи. Нат рывком схватил изображение и прижал к груди.
- Амари, как мне тебя не хватает! – Вырвалось из самого сердца.