- Король умер.
Нат буквально почувствовал, как расслабилась матушка: будто груз забот рухнул с плеч, и она вдохнула саму свободу. Амари крепко прижал брата к себе, а в голове Ната эхом раздались слова, сказанные им в наивном детстве.
« - Солик, люди умирают ещё и от старости.
- А когда король постареет?».
Филипп I не был им отцом в том смысле этого слова, когда произносишь – и чувствуешь родственную душу. А он - просто правитель, чьё дело должно перейти Амари. И вот теперь тиран ушёл. Это было прекрасно и странно: будто перед рождённой в плену птицей открыли дверцу клетки. А ещё пугающе: ведь Нат желал, чтобы король наконец исчез, хотел смерти человека! Но разве Филипп I был человеком, совершая бесчеловечные поступки?
Матушка поднялась с дивана, то же сделали и устроившиеся напротив сыновья. По паркету пролегли яркие лучи солнца: казалось, мир и не заметил, что кто-то отправился в царство мёртвых. А может, наоборот, радовался этому.
- Слава Праматери.
Эти слова прозвучали так же страшно, как и его детское пожелание. Копейкин – он был личным врачом покойного – склонился, и во всей его позе сквозило облегчение.
Траур королевской семьи был показным. По всему Царосу люди откровенно радовались, кидали вверх шапки, во всё горло поздравляли друг друга. А как подбегали к вышедшим в столицу Амари и Нату! Желали долгих лет крон-принцу, клялись в верности и в который раз получали уверения, что в стране всё переменится к лучшему. Матушка расщедрилась и отсыпала денег из казны, чтобы сыновья раздали их. Уходя, Нат слышал, как она шептала умершему: «погляди, погляди на это! Мучайся, твой народ счастлив, и тебе уже не добраться до людей!».
Нечасто слова о смерти короля рождают ликование. Но это было сродни сброшенному ярму. Будущее рисовалось яркими красками.
Дождь, слёзы людей на площади перед дворцом. Боль, сжигающая сердце при воспоминании о последних словах Амари.
«Сделай Царос таким… каким мы хотели. Я люблю тебя… братишка».
Тризнов не смог его спасти, кинжал был отравлен. А злоумышленник! О, ему удалось сбежать! И вот теперь коронован младший принц. Какая нелепость!
Но гротеск ситуация приобрела, когда на голове раздался оглушительный писк. Корона! Она с силой оттолкнулась отросшими лапками, едва не повалив Ната, и, соскочив, сбежала! После этого доверие к новому королю было утрачено, и люди решили, что произошедшее – недобрый знак. И что Натрияхлоридий I погубит страну.
***
Нат проснулся в холодном поту. Тишину разорвало хриплое дыхание, рука метнулась к голове. А потом он, резко сев, дрожащими пальцами нащупал очки. В темноте, не зажигая лампы, отыскал прислонённые к столу костыли. Кое-как поднявшись, поспешил прочь из комнаты.
Ему приснилось. Смерть брата, корона – это не могло быть правдой. Только бы добежать до комнаты Амари, упасть в его объятия. Брат жив, как иначе?
Позолоченная лепнина играла бликами в холодном свете люстр, за окнами разгорался рассвет. Увидев всклокоченного мужчину, патрулирующий коридор гвардеец вытянулся по струнке.
- Ваше Величество.
Сердце оборвалось. Нат поспешил дальше, душа отказывалась принимать очевидное.
«Это глупая шутка. Праматерь, он ведь жив. Он должен быть жив! Умоляю!».
За спиной послышались торопливые шаги. Мужчина почти бегом добрался до комнаты брата и, споткнувшись, едва не рухнул внутрь. Гвардеец вовремя подхватил его.
Выключатель подался под дрожащими пальцами, и комнату озарил свет.
В глазах потемнело, и Нат обессиленно повис на руках гвардейца. Мебель была накрыта траурными чёрными покрывалами.
- Ваше Величество… обопритесь, я отведу вас в покои…
В душе поднялось отторжение. Титулом брата величать его! Как можно!
- Нет! – Он с силой оттолкнул мужчину, и тот отступил, выпустив Ната. Бывший принц рухнул на пол и, тяжело дыша от нахлынувшей внутренней боли, выкрикнул: - Оставьте меня! Убирайтесь!
Его трясло, глаза застилали слёзы. Как в один день всё изменилось! Ещё с утра было так радостно: Амари готовился к коронации, Нат собирался подарить ему прекрасные запонки… с ними крон-принца и похоронили. Удушающей волной накатило воспоминание, как он увидел лежащего на полу брата, как пытался остановить кровотечение. Не слушал того, что хотел сказать ему Амари, надеялся, что брат выживет. А потом - усталый, потерянный взгляд Тризнова после долгих, томительных часов реанимации.
- Он хочет попрощаться.