— Да я позволяю собственному опыту влиять на мои суждения, ибо именно для этого опыт и нужен. Может, с твоей точки зрения наблюдателя, камень из сердца дракона не добрый и не злой, но я родилась простой смертной не так давно и помню гораздо больше о точке зрения простого смертного, чем ты, возможно, вообще когда-либо знал. Кровь-камень — небезопасный символ для передачи любому из нас… из них… даже королевскому роду Дамара. — Она поморщилась, вспомнив Перлита. — Или даже только правителям Дамара. При самом мудром использовании его не удастся должным образом защитить, ибо останутся другие вроде тебя, кому ведома природа камня… другие, кого меньше заботят добро и зло, чем дамарских королей. Посмотри, сколько вреда причинил Агсдед с одной лишь Короной.
Она помолчала и медленно добавила:
— Я даже тебе не до конца верю в том, что его мощь не злая и не добрая. Согласно нашим легендам, драконы пришли с Севера. Почти все зло, когда-либо тревожившее нашу землю, приходило оттуда, и нечасто случалось, чтобы нечто пришедшее оттуда не оказалось злом. Ты как-то сказал, что дамарская знать — любой из нас, обладающий Даром, келаром, — имеет общего предка с северянами. Так почему же они и их страна пошли по своему пути, а мы по своему? Нет. Я не возьму эту штуку с собой. Ты будешь хранить ее, или я закопаю ее здесь, прежде чем мы уедем.
Лют несколько раз моргнул.
— Я привык быть правым — по большей части. Всегда быть правым в спорах с теми, кто не так давно родился простым смертным. Думаю… наверное… в данном случае права ты. Как неожиданно. — Он задумчиво улыбнулся. — Хорошо. Я согласен его хранить. А ты будешь знать, где найти его, если он тебе когда-нибудь понадобится.
— Буду, — отозвалась Аэрин. — Но боги упаси меня от того, чтоб это знание мне когда-либо опять пригодилось.
Лют смотрел на нее, на лбу обозначилась морщинка.
— Это не та клятва, которую стоит произносить, особенно вслух, там, где могут слушать.
Аэрин вздохнула:
— Ты действительно ужасно беспечный учитель. И про клятвы ты меня тоже никогда не предупреждал.
Морщинка разгладилась, и Лют рассмеялся, но смех на полдороге перешел в зевок.
— Аэрин, я до смерти устал тащить тебя обратно через века за пятку. Мне необходимо поспать, однако покой мой будет полнее, если я буду держать тебя в руках и знать, что все получилось.
— Да, — ответила Аэрин. — Пока ты меня тащил, я не очень-то приятно проводила время, так что я буду только рада, если сегодня мне не придется ночевать в одиночестве.
Утром, пока седлала Талата, Аэрин вдруг спросила:
— Слушай… а как ты путешествуешь? Плывешь вместе с туманом и переносишься на крыльях ветра?
— Для начала мне тогда пришлось бы заказать себе ветер, который нес бы меня в правильном направлении. Нет, родная, я хожу пешком. Это на удивление эффективно.
— Ты пришел сюда со своей горы пешком?!
— Пришел, — ответил Лют, вскидывая мешок на плечо. — А теперь пойду обратно. Однако буду признателен, если ты составишь мне компанию до подножия моей горы. Дотуда нам по пути.
Аэрин непонимающе уставилась на него.
— Я могу двигаться так же быстро, как и это древнее животное, на котором предпочитаешь передвигаться ты, — раздраженно сказал он. — Для начала, у меня ноги длиннее, хоть их и меньше, а во-вторых, я несу куда меньше поклажи. И прекрати на меня так таращиться.
— Мм, — отозвалась девушка и взлетела в седло.
Однако Лют оказался прав. Они покрыли такое же расстояние, что и Аэрин на Талате со своим воинством за то же время… хотя совместным их путешествие можно было назвать с большой натяжкой. Лют передвигался пешком немного медленнее, чем Талат рысью, но гораздо быстрее, чем тот же Талат шагом, и они весь день играли в догонялки: Лют выкрикивал указания более прямого и быстрого пути, когда мимо проплывал круп Талата, а Талат поворачивал уши назад и фыркал, когда Лют имел дерзость обогнать их.
Фолстца и йериги в тот день мало попадались им на глаза, но вечером, при устройстве лагеря, четвероногое войско Аэрин снова собралось вокруг них.
— Знаете, друзья, — обратилась она к рядам светящихся глаз, — я направляюсь на юг… гораздо дальше на юг, чем ваши дома и охотничьи угодья. Возможно, вам захочется обдумать это, прежде чем вы проделаете многодневный путь вместе со мной.