Он вытянулся передо мной по стойке «смирно».
— Я не могу оставить всех этих людей там. Они устроят чудовищную давку.
Он нахмурился.
— Вы хотите открыть ворота?
— Они должны знать, что королева защитит их в любом случае.
— Чтобы отменить приказ члена кворума, вы должны отдать распоряжение лично. — Он поднял руку, чтобы не дать мне броситься к двери. — Но вам нужно сопровождение. Надо подождать, пока вернутся леди Химена и остальная стража.
— Но люди уже ломают ворота.
Он на секунду задумался и неохотно кивнул.
Я сказала Маре:
— Присмотри за принцем Розарио. — Действовать стратегически — значит защищать наследника.
Она взяла мою руку и пожала ее.
— Конечно. Пожалуйста, будьте осторожны. — Она не отпустила руки, пока я не сжала ее в ответ.
Мы с Гектором поспешили прочь из комнаты, и в коридоре остановились. Из бокового коридора выбежали солдаты и помчались перед нами, звеня оружием и скрипя кожаными доспехами. На них плащи дворцового гарнизона — это люди генерала Луз-Мануэля.
— Гектор? Что…
— Понятия не имею. — Он схватился за меч.
Сзади нас появилась другая группа солдат, мы стояли и смотрели, как они идут мимо. Они так торопились, что даже не заметили свою королеву, стоящую рядом.
Последним шел солдат, самый младший и невысокий из всех. Я схватила его за воротник и дернула назад. Он взмахнул мечом, защищаясь, но Гектор ловко отразил удар. Меня оглушил звон железа о железо, но я постаралась не подать виду.
Лицо солдата побледнело, когда он узнал меня.
— Ваше величество! Простите. Я не видел… — Он упал на колени и преклонил голову. Гектор не опускал меча.
— Куда вы направляетесь? — спросила я.
— К главным воротам, ваше величество.
— Для чего?
— Нас окружили.
Мы с Гектором обменялись изумленными взглядами. Должно быть, это инвирны. Как им удалось проникнуть в город незамеченными? Как могло так много…
— Жители Бризадульче подняли мятеж, — добавил солдат.
О Боже.
— Вы хотите сказать, что мы защищаем дворец от собственного народа? Кто отдал приказ запереть ворота?
Он согнулся еще ниже.
— Это… это был конде Эдуардо.
— Запечатанным письмом или лично? — спросил Гектор, и я поняла: если это было письмо, оно, вероятно, сохранилось.
— Его советник, Франко, передал письмо.
Франко. Я перебирала в уме имена всех своих придворных, но этого не могла вспомнить.
— Вы проводите меня к воротам дворца, — сказала я ему, и Гектор кивнул. — Быстро! — Я сделала ему знак идти вперед, предпочитая, чтобы сзади шел Гектор, и подхватила юбки, чтобы не отставать.
Пыльный двор был заполнен солдатами дворцового гарнизона — на стене стояли лучники, в десяти шагах от ворот — строй легкой пехоты. У решетки солдаты с копьями тыкали остриями в тянущиеся руки и выкрикивали угрозы людям по другую сторону ворот. Судя по шуму, толпа увеличилась, по крайней мере, втрое.
— Спасибо, — сказала я юному солдату. — Можете возвращаться к своим. — Он поклонился и убежал.
Гектор указал на стену над воротами между двумя зубцами.
— Это лорд-конде Эдуардо.
Ну конечно, это он — выпрямился во весь рост, упер руки в бока, осматривает толпу внизу.
— Пошли.
Гектор проревел:
— Дорогу королеве!
Солдаты бросились с дороги врассыпную, а мы взлетели вверх по лестнице на стену.
Глаза конде слегка расширились при виде меня, но маска спокойствия снова закрыла его лицо. Это был довольно красивый мужчина с широкими плечами, острым взглядом, черной коротко остриженной бородой, седеющей ближе к вискам.
— Вам не следует быть здесь, ваше величество, — сказал он. — Это небезопасно.
— Вы приказали запереть ворота? — спросила я, задыхаясь после быстрого подъема.
— Нет. Это мажордом.
Я всмотрелась в лицо конде в поисках признаков лжи или волнения, но он был так же спокоен, как всегда.
— Я хочу, чтобы ворота открыли, — сказала я ему.
— Я не уверен, что это хорошая…
— Это наш народ. Это не враги.
— Они в панике. В таком состоянии люди делают ужасные вещи.
— Например, запираются от тех, кого должны защищать?
Ноздри его слегка расширились, он сделал глубокий вдох. Он наклонился вперед, прищурившись, и я еле сдержалась, чтобы не отступить. Держись, Элиза. Толпа снизу затихла. Несомненно, они заметили меня. Они замерли в ожидании.
Наконец конде выпрямился.
— Как пожелает ее величество, — сказал он.
Я подняла голову и обратилась к толпе:
— Граждане Бризадульче могут войти. Поднимите ворота!