– Говори! – рычу я. – Что задумала твоя королева?
Он кидает на меня полный ненависти взгляд и сжимает губы плотнее.
Я издаю разочарованный рык, отпуская его и проводя руками по волосам.
– Ты хочешь молчать? Как пожелаешь! Вставь ему кляп обратно. Посмотрим, как верен он будет своей королеве, когда мы покажем ему, как мы в Огненных землях обычно заставляем наших врагов говорить.
– Ты слышал моего минхера! – говорит Грета, вставляя кляп ему в рот.
После того, как мы покидаем ее хижину, она спрашивает:
– Что ты сейчас собираешься делать?
Я обвожу взглядом деревню.
– Не знаю… Они вернутся, чтобы найти меня. Они не поверят, что меня здесь нет, разорят всю деревню и, может быть, в этот раз кого-нибудь убьют. Я не хочу, чтобы смерть кого-то из сельчан была на моей совести. – Я сжимаю руки в кулаки. – Но…
Грета кладет руку на мой кулак.
– Но ты хочешь обратно к Давине.
Я нерешительно киваю и провожу свободной рукой по груди.
– Что-то не так. Я никак не избавлюсь от чувства, что что-то не так.
– Я тебя понимаю, юноша, но не забудь: ты ее слабое место. Кто бы ни тянул за ниточки на заднем плане – фрискийская королева, король земельцев или наш король, – как только ты окажешься в их власти, Давина сделает все, что они от нее потребуют.
– Но что это может быть? – я морщу лоб. – И особенно сейчас. Набеги земельцев почти сошли на нет.
– Этого я тебе не могу сказать. Также я не смогу тебе посоветовать, что стоит сделать. Не хотелось бы мне оказаться на твоем месте.
Я поворачиваю в противоположную сторону и смотрю на лес, за которым пролегает граница с Земным королевством. С того нападения на Бразанию и того вечера, когда Давина пообещала мне остаться, земельцы больше не появлялись. Хотя я нечасто здесь бывал, когда воевал на фронте, но получал регулярные отчеты. Между рейдами никогда не проходило более трех недель – а уже прошли месяцы.
Либо земельцы потеряли свой боевой дух, либо… это затишье перед бурей.
Глава 10
Давина
Я не знаю, сколько уже сижу в этой клетке. Много раз приходил солдат и приносил мне что-нибудь поесть или свежей воды. Я ни к чему из этого не притронулась. Дыра, которую я ощущаю в животе, – ничто, по сравнению с другой болью, неистовствующей в теле.
Через равные промежутки времени кандалы на моих запястьях вспыхивают и посылают через меня шоковую волну, убивающую мою магию. Пока во мне не останется ничего, кроме пустоты и смерти.
Я нахожусь в забытьи и радуюсь каждой минуте сна. Но каждый раз, когда через меня проходит волна от кандалов, я пугаюсь. Тогда я, дрожа, ложусь на затхлую соломенную лежанку, подтягиваю ноги к телу и закусываю нижнюю губу, чтобы не кричать.
Я так много кричала, что охрипла. Но никто не пришел.
Я одна. И это хорошо.
– Держи эту проклятую клячу в узде!
Командный голос Эсмонда вырывает меня из забытья, но ржание, которое я затем слышу, заставляет меня полностью вернуться в реальность. Мое сердце пропускает удар и не может войти в привычный ритм.
Гембрант!
– И приведи еще мальчишку!
Я поднимаюсь с соломенной подстилки. Мое тело ощущается так, словно весит раз в пять больше обычного. Мне едва удается встать. С трудом я тащусь к крохотному окошку, находящемуся немного выше моей головы. Я обхватываю решетку руками и подтягиваюсь, однако не вижу снаружи ничего, кроме нескольких сапог.
И копыт, переходящих в белоснежные стройные ноги.
Солдаты толкают на землю мальчика, с трудом пытающегося подняться. Но момента, когда я вижу его лежащим на булыжнике мостовой, хватает сполна. Фульк!
Мои руки дрожат, но я продолжаю цепляться за решетку.
– Что ты собирался делать, мальчик? – спрашивает Эсмонд, которого я не могу видеть.
– Это не ваше дело.
Я так горжусь тем, что его голос не дрожит.
За этим следует громкий хлопок.
– Я – твой король! Еще раз ответишь мне с таким неуважением, и одной пощечиной не отделаешься! Я не люблю повторять.
– Прекрасный же вы король! – издевается Фульк. – Ни один король с малейшим проблеском чести в жизни не станет запирать в темнице свою королеву.
Я резко втягиваю воздух, так как знаю, что сейчас произойдет. Эсмонд издает рычание, но проходит несколько ударов сердца, а снаружи тихо. Фульк со стоном падает на брусчатку, и в этот раз ему требуется больше сил, чтобы встать на ноги. Я бы все отдала, чтобы подбежать к нему и помочь…
– Определенно он хотел помочь коню, – говорит солдат. – Но далеко не ушел. Мы схватили его еще до Браннвина.