«Им нет до тебя дела. Никто на тебя не смотрит. Ты в безопасности. Это твоя новая жизнь. Ты стала другой», — звучал в ушах спокойный голос доктора Мэлори. Она открыла глаза и уперлась взглядом в рекламный плакат: «Посетите самый известный круг из камней в Британии!»
Над знаменитым мегалитом раскинулось голубое небо. Она трижды прочла надпись, сняла солнечные очки, снова надела их.
Вернулась Элисон — на темной коже выступил пот — и, поднимая чемоданы, сказала:
— Так и знала, что они опоздают! А ведь я предупреждала: не позже половины пятого! Пошли, снаружи подождем.
Такси выстроились в ряд в маленьком внутреннем дворике. Ей хотелось запрыгнуть в машину, хотелось уехать куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Таксист поймал ее взгляд, но таксисты это не страшно: их волнует только заработок. Чернокожая женщина в деловом костюме, растрепанный студент. Прохожие смотрели на нее как на пустое место, словно она была невидимкой.
Элисон прижимала к уху мобильный, однако по лицу было видно, что на том конце линии молчат.
— Только этого не хватало! А через двадцать минут мой поезд…
— Так идите. Я справлюсь.
— Тебе прекрасно известно, что я не могу тебя бросить! Я останусь до их прихода.
— Придется передать меня из рук в руки.
— Знаешь что, М…
— Доставить как бандероль!
Ей нравилось изводить Элисон. Впрочем, судя по ответной реплике, той было не привыкать.
— Хочешь со мной поцапаться?
В следующую секунду лицо Элисон просветлело, она захлопнула мобильный и воскликнула:
— Ну, наконец-то!
Ханна и Саймон бегом огибали машины. С первой встречи и посещения зоопарка они ничуть не изменились.
Светлые волосы Ханны стягивал сине-оранжевый шарф. На ней было короткое ситцевое платье в цветочек и бледно-зеленый кардиган.
— Простите, бога ради! — воскликнула Ханна. — Кругом пробки!
Саймон был одет в толстовку и дырявые джинсы. На вид старше Ханны, волосы с проседью. Молодится, а самому лет сорок, не меньше.
— Привет, — поздоровался он.
— Привет, — улыбнулась она.
Элисон пожала руки обоим. Теперь все стало чуть формальнее, они стояли между такси, глядя друг на друга, словно чужие. Затем Саймон шагнул к ней и поцеловал в обе щеки. Она вдохнула незнакомый древесный аромат лосьона после бритья. Ханна последовала его примеру, чмокнув ее в щеку холодными губами.
— Ты взяла новое имя? — спросила Ханна.
Она отступила на шаг.
— Да.
Элисон фыркнула.
— Из всех имен на свете она выбрала имечко, которое уж точно привлечет внимание! И толку было сюда приезжать, толку прятаться!
— Это мой выбор, вы не можете мне помешать. — Она обернулась к приемным родителям. — Теперь вы должны называть меня Сулис.
Нельзя сказать, что они сильно удивились. Ханна нервно хихикнула, Саймон размышлял, склонив голову набок.
— Почему бы нет? Возможно, мы и сами взяли бы похожее имя для своего ребенка. Нестандартное. Клевое.
Кто бы сомневался, подумала Сулис. Обычное, скучное имя не для таких, как они.
— Чем меньше прячешься, тем труднее тебя найти, — сказала она.
— Ты уверена?
— Мне оно нравится. А вы можете называть меня просто Сью.
— Сулис так Сулис, — кивнул Саймон, словно принял решение. — Заглянете к нам, миссис Уэст?
— Боюсь, не успею. — Элисон напустила на себя разочарованный вид. — Скоро мой поезд. Где бы тут найти местечко поспокойнее?
— Моя машина за углом. — Саймон подхватил чемоданы и, не оглядываясь, зашагал вперед.
Они двинулись следом. К удивлению Сулис, Ханна обняла ее за плечи и прошептала:
— Не сомневайся, у нас все получится!
Сулис подавила улыбку. Не сосчитать, сколько раз она слышала эти слова.
Втиснувшись на заднее сиденье, Элисон принялась копаться в портфеле, откуда вскоре выудила большой конверт.
— Здесь все: паспорт и свидетельство о рождении на новое имя, страховки, медицинская карта.
— Фотографии? — спросил Саймон.
— Ваши изображения вставили в ее детские снимки, тут еще аттестат. Номера телефонов нашей службы, для экстренных случаев, а еще местного отделения и полиции. Они будут на связи.
— Ничего себе, новая жизнь, — хмыкнула Сулис. — Никакого проходу от социальных работников.
— Ты должна понять…
— Понимаю… — Она отвернулась к окну. В окне кафе через дорогу мужчина поднес ко рту белую чашку. Он смотрел прямо на нее, и Сулис поспешно опустила очки. — Для вас это обычное дело.