— Расти.
На обратном пути Саймон тихо похрапывал на переднем сиденье, Ханна, ведя машину, подпевала радиоприемнику, а Джош листал растрепанный буклет.
Сулис смотрела в окно на город, освещенный огнями фонарей, на улицы, окружающие священный источник, словно стражники.
Ей было жаль Кейтлин, но отныне она не станет оглядываться назад.
А когда-нибудь, возможно, шепнет Джошу свое настоящее имя.
ЗАК
Похороны учителя состоялись промозглым ветреным днем, в церкви, где он когда-то венчался.
Служба была торжественной и пышной. Все городские сановники прислали соболезнования, некоторые явились сами. Все устроил Ральф Аллин. Никогда не видел его таким подавленным, он даже постарел от горя. Владелец каменоломен тихо сидел, глубоко уйдя в воспоминания. Церковь заполнили разодетые дамы и влиятельные господа. Сидя на жесткой скамье, я проклинал их всех и каждого в отдельности. Творения Форреста принесли их городу славу и деньги, а они лишь презирали мастера.
Сильвия не пришла, хотя миссис Холл купила ей черное платье. Я боялся, что ночью Сильвия уйдет, замученная раскаянием.
Я знал, о чем она думает. Сильвия винила себя в смерти мастера, вбила себе в голову, будто Форреста убила ее опрометчивость.
Глупость, конечно. Мастер каждый день поднимался на леса, а приступы астмы постепенно расшатывали его здоровье. Но я понимал ее чувства — Сильвия очень его любила, любила так, как я никогда никого не любил.
Меня же терзали гнев и стыд. Я ведь и сам презирал учителя, а теперь, после его смерти, мог думать лишь о его доброте, горячности и одержимости. Неужели ему нужно было умереть, чтобы я осознал, как он мне дорог? Неужели я так глуп, что не понимал этого раньше?
Я должен был кое-что сделать, и я трудился всю ночь, разложив на рабочем столе мастера чертеж.
Осторожно, штрих за штрихом, я убирал искажения, все глупые изменения, которые сам же в него внес. Постепенно чертеж приобретал прежний вид. На стол падал свет от лампы, дом спал. Наверху, в комнате Сильвии, скрипнула половица, словно она беспокойно ходила из угла в угол.
Должно быть, я так и уснул за столом.
Кто-то тормошил меня за плечо.
— Зак, просыпайся!
Солнце уже взошло. По стеклу струились капли дождя. Шея занемела, я спал, положив голову на руки поверх чертежа.
— Который час? — простонал я.
— Семь. Миссис Холл скоро встанет. Попробуй.
Она поставила на стол дымящуюся чашку шоколада. Я сделал глоток, и обжигающая сладость напитка мгновенно прогнала остатки сна. Пока я пил, она рассматривала чертеж.
— Закончил?
— Да, — кивнул я, вытирая губы. — Откуда ты узнала, что я здесь?
Она выдавила улыбку, слабую тень ее прежней нахальной гримаски.
— Я тебя услышала. Ночью я спускалась и подглядывала за тобой в глазок, но ты так увлекся, что ничего не заметил.
Я поставил чашку на стол.
— Никто ничего не узнает. Когда-нибудь чертеж будут выставлять в музее. Чертеж Королевского круга, выполненный Джонатаном Форрестом. Люди будут восхищаться его мастерством и верной рукой. Больше я ничего не могу для него сделать.
— Кто знает.
Скатывая чертеж, я поднял глаза. Черное платье подчеркивало ее бледность, даже волосы, казалось, утратили блеск. Краснота и припухлость вокруг глаз исчезли, но я не сомневался, за последние дни она едва ли притронулась к еде.
— О чем ты?
— Пришло письмо. Сын мистера Форреста возвращается. Его корабль пришвартовался в Бристоле, и сейчас он на пути домой.
Я молча смотрел на нее.
— Он выгонит нас? — спросила Сильвия.
Хотел бы я знать.
— Я ни разу его не видел. Он может отказаться от моих услуг подмастерья, может оставить меня до окончания строительства.
Будущее Сильвии представлялось туманным. Каким бы ни был сын Форреста, он — не сам Форрест.
— Сильвия…
— Мы забыли еще кое-что. — Она склонилась над чертежом, закусив губу. — Метопы.
— Метопы? Я понятия не имею, что он…
— Мы должны наметить для них места. Иначе его замысел останется незавершенным.
Я смотрел на тайные знаки, значения которых не понимал. Если это буквы какого-то неведомого алфавита, мне их не прочесть.
— Я понятия не имею, что они обозначают, в каком порядке должны…
— Неважно. — Она взяла со стола карандаш. — Пронумеруй их, нанеси на чертеж. Пока кто-нибудь не сказал, что они тут лишние или слишком дороги. Если метопы содержат зашифрованное послание, найдется тот, кто сможет его прочесть.