Орудие за ее спиной дало очередной залп. В ярком свете лазера она увидела искаженное гневом лицо оружейника.
– Больше они на эту удочку не попадутся, – сказал он с ледяной ноткой в голосе. – И будут поджидать нас внутри. Меня пристрелят, а тебя отконвоируют на Тиаманду.
– Похоже, я в более выгодном положении.
– Ты ведь понятия не имеешь, зачем нужна им, не так ли?
– Всяко лучше, чем сразу умереть.
– Нет, – отрезал он, – не лучше.
Холодок пробежал у нее по спине. Она знала не хуже него, что время на исходе.
– Гланис, – повторила она.
Кранит помедлил мгновение, потом ответил:
– Мертв. Как и все остальные.
Казалось, холод космоса проник в ее скафандр.
– Его убили вы?
– Нет.
На этот раз она ему поверила. Возможно, потому, что этот мерзавец был ее единственным шансом.
– Оглянись, и увидишь, что я говорю правду, – его гнев, похоже, улегся, или он очень хорошо контролировал свой голос. – Они как раз выбросили трупы через шлюз.
Она подумала, что он морочит ей голову. Но все же сделала четверть оборота и бросила взгляд в том направлении, куда он указывал.
Над изгибом фюзеляжа, словно стайка невиданных рыб, парили несколько тел: юноши в форме кориантумской гвардии. На их лицах застыло страдание. Еще когда они все вместе поднимались на борт, Иница видела в их глазах страх, видела уверенность, что они не вернутся из этого рейса. И все же ни один не воспротивился приказу ее отца. Все они хладнокровно пошли на смерть из-за нее.
Ее тело обмякло, взгляд затуманился – и она отпустила поручень, чтобы последовать за Гланисом и остальными.
Кранит сгреб ее в охапку. И без труда потащил к люку.
Слезы застилали ей глаза, теснота скафандра сделалась невыносимой. Кранит впихнул ее в шлюз головой вперед, грубо затолкал вслед за туловищем ноги и затем проскользнул сам. Люк закрылся. В следующий миг закрутились сигнальные огоньки, давление выровнялось, и у Иницы зашумело в ушах.
Она сделала несколько неверных шагов и ввалилась в кабину шлюпки. Забрало полностью запотело, и она лихорадочно ощупывала шлем, пытаясь найти, как он открывается. Наконец раздалось шипение, она снова смогла дышать и горящими глазами вгляделась в полумрак, в котором слабо мерцали приборы.
Там их кто-то ждал.
3
Кранит проклинал тот миг, когда вызвался освободить девчонку. И уже в который раз зарекался прикасаться к панадскому жевательному табаку, когда нужно будет принимать решение, браться за очередное поручение или нет.
Парнишка в углу как раз освободился от веревок, когда Кранит втолкнул свою строптивую добычу из шлюза в кабину. Очевидно, Кранит недооценил не только своенравие девчонки, но и способности кориантумского капитана. Он связал Гланиса по рукам и ногам, прежде чем швырнуть его в шлюпку, но тот умудрился выпутаться изо всех узлов. Кранита взяло опасение, что теперь драться придется не только с девчонкой, но и с ее любовником. Второй раз за день.
У Гланиса были длинные каштановые волосы, на затылке собранные в хвост, и аккуратно подстриженная бородка. Одет он был в кожаную форму кориантумской гвардии: длинная куртка землистого цвета с неброскими знаками отличия, узкие штаны и сапоги. Глаза – тревожного светло-голубого оттенка, очень серьезные, почти колючие. Он был слишком хорош собой, чтобы Кранит воспринял его как серьезного противника. Собственная беспечность чуть не довела оружейника до беды, когда он попытался заставить Гланиса покинуть камеру, где оставались шестеро его солдат. Мальчишка дал весьма достойный отпор. В конце концов Кранит врезал ему так, что тот потерял сознание, и отнес парнишку в шлюпку, но схватка с ним отняла много времени – и пока он провозился, баронесса попыталась сбежать самостоятельно.
Иница сняла шлем, но никак не могла подняться на ноги в громоздком скафандре и поползла к Гланису на четвереньках. Он как раз стряхнул последние веревки и бросился ей навстречу поперек тесной кабины. Они обнялись и разом заговорили – все то, что влюбленные говорят в подобные минуты, – а Кранит тем временем раздумывал, не отвесить ли им по подзатыльнику, чтобы они утихомирились и не мешали ему осуществлять финальную часть плана.
Еще собирая сведения на Кориантуме, он заподозрил, что между ними есть тайная связь – и вскоре убедился в своей правоте. Поневоле он задался вопросом, почему отец девчонки отрядил капитана в смертельный рейс – в силу этого обстоятельства или вопреки ему. Но чем больше он узнавал о положении дел при кориантумском дворе, тем вероятнее ему казался третий вариант: барон Зеффрен действительно не имел ни малейшего понятия, какого рода отношения связывают Иницу с Гланисом.