— Сегодня наш путь буквально усеян трупами, — беспечно заметил Торки, окинув взглядом комнату. — Ловко вы их.
— Нечем хвастаться, — поморщился Брэк, — уложил обоих на рефлексах, а одного надо было оставить для разговора. Теряю квалификацию.
— Значит, засада все-таки была, — Торки с видом профессионала оглядывался вокруг, — шустёр наш Осокорь, ничего не скажешь. Видать Антония с внучком повязали, а эта сладкая парочка коротала ночку за азартными играми в ожидании вашей светлости и моей не по годам скромной персоны. Ну что ж, господа хорошие, вот и мы.
— Я думаю, всё было несколько иначе.
Брэк присел на корточки, рассматривая следы на полу. — Здесь было много солдат. Смотри, сколько следов подкованных железом сапог.
Торки таращился на грязный пол, но увидеть на нём какие-нибудь отчётливые следы не мог, сколь ни старался. Эльф подошёл к стоящему у стены ложу, застеленному простым полотняным бельём: смятые простыни и подушка. Никаких одеял. Брэк помрачнел ещё больше. Он засветил фонарь, отыскавшийся на полке среди кухонной утвари, и пошёл во двор. Фавн увязался следом.
Они нашли Антония за домом. Солдаты так и оставили его в одеяле. Брэк опустился на колени и осмотрел мёртвого друга. Торки заглядывал через плечо. Лампа освещала бледное аскетичное лицо старца, обрамлённое длинными спутанными волосами. У него были разбиты губы, и на щеке красовалась приличная ссадина.
— Давай перенесём его в дом, — сказал Брэк каким-то бесцветным сухим голосом.
В комнате он осмотрел труп со спокойной отстранённостью, словно не имел к умершему никакого отношения.
— Он умер от сердечного приступа. Его стали бить, и сердце Антония не выдержало. Это ясно. Но ведь эти двое чего-то тут дожидались.
— Нас, естественно, — усмехнулся фавн, — старик умер, мальчишку повязали, а тех двоих оставили по нашу душу.
— Нет, — покачал головой эльф, — они дожидались вовсе не нас. Осокорь не может не понимать, что двое — это не засада, тем более, когда один из них зелёный новобранец, а другой разжиревший пьянчуга. Если бы работал Осокорь, сидело бы в доме человек пять, а то и поболее. Нет, Торки, неудачливые засадчики караулили кого-то другого.
— Кого интересно?
— Полагаю, они не сумели взять мальчика.
— Откуда вы можете это знать?
— Я уверен. Слушай, как дело было.
Эльф окинул взглядом комнату ещё раз.
— С утра Антоний чувствовал себя неважно.
У ложа валялся деревянный кубок и черепки маленького кувшинчика из-под лекарства.
— В доме закончились вино и хлеб. Видишь, солдаты ели прессованные лепёшки и пили пиво?
— Ну и что? — вскинул брови фавн, — ели себе и ели. Может им нравится.
— Если бы тебе хоть раз довелось пообедать прессованными лепёшками и вяленым мясом, которые в имперской армии выдают в виде сухого пайка, ты бы понял, что подобную еду может есть с удовольствием только гоблин, да и то, если сильно оголодает.
Брэк шагнул к столу и в подтверждение своих слов указал на кусочки лепёшек и ленточки обсыпанного специями мяса.
— Антоний отправил мальчика в деревню за покупками. Дорога туда-обратно займёт часа два. За это время нагрянули гости в подкованных железом сапогах.
— А пацанёнок? Он как раз должен был воротиться в самый что ни на есть разгар событий.
Торки сидел верхом на стуле и сплёвывал разжёванную лепёшку. — Как ни крути, а получается, что мальчишка попался.
— Слушай дальше, друг мой, слушай, как дело было.
Эльф, сощурившись, глядел на старую садовую шляпу, которую слегка покачивал ночной ветерок.
— Собака поплатилась жизнью за предупреждение о незваных гостях. Бедная дворняга валяется возле забора.
— Слушайте! — хлопнул себя по лбу Торки, — я то думаю, чего не хватает в этом деревенском идиллическом жилище. И только сейчас понял — пса. Эдакого живого звонка, вдохновенно облаивающего каждого, кто появляется на горизонте. Когда я за кустами сидел, всё прислушивался, не залает ли собака.
Брэк кивнул, взглядом поощрив наблюдательность друга.
— И так, — продолжил он, — пёс привлёк внимание травника к солдатам, и Антоний успел предупредить мальчика, подать условный сигнал, что в доме появляться опасно. Надо знать моего друга, чтобы не сомневаться, что он подробно проинструктировал мальчика, как вести себя в подобной ситуации.
— Конечно, я вам верю, — Торки обвёл взглядом комнату, — только вот не понимаю, каким образом смертельно больной старик мог подать сигнал, предупредить того, кто вне дома.
— Вот и солдаты тоже не догадались.