Но те воспоминания уже не были скрыты. Она ощущала их, живые и активные, в лесу вокруг нее. Вещество делало их тихими и далекими, но, пока она стояла на краю оврага, она ощущала их ближе, чем раньше. Может, успокоительное переставало действовать.
Что-то приближалось по краю оврага справа от нее. Айлет не поворачивалась к высокой худой фигуре. Они стояли вместе, смотрели на брешь в мире ее разума, трещину, ведущую к глубинам ее души. Вид восхищал, овраг был окружен долинами, густым лесом, и все было под серым небом.
Если бы она протянула руку, она смогла бы коснуться женщины. Но она растаяла бы, как туман, ведь это было лишь воспоминание.
Высокая женщина заговорила. Ее голос был мрачным, как ночь:
«Я любила бы тебя, если бы ты мне позволила».
Айлет не ответила. Она ждала, и воспоминание отвернулось и ушло, оставив ее одну у оврага. Ветер выл внизу, дул на ее голую кожу и длинные волосы. Холодный ветер пробирал до костей. Она резко вдохнула и закрыла глаза, терпя холод.
Что-то звало ее в том ветре. Голос, который она почти узнала. Голос из вернувшихся воспоминаний пел:
«Вернись домой… Вернись домой… Вернись домой».
* * *
Айлет проснулась от холодного воздуха, жалящего ее физическое тело.
Ее глаза открылись, на жуткий миг она подумала, что вернулась домой в Гилланлуок. Она посмотрела на балки круглого потолка башни, заметила места, где солома обвалилась, туда проникал свет. Она ощущала жар от нагретых камней, все было таким знакомым, что она могла отчасти поверить и притвориться, что снова была девочкой, юной ученицей, проснувшейся в своей комнате, ожидающей знакомый день — изучение ядов, тренировки с оружием, история, лошади, декламация и проверка.
Она моргнула, и фантазия растаяла. Это был не Гилланлуок и не ее кровать. Окно было не на том месте, балки выглядели знакомо, но не так же.
Ларанта пропала. Она была одна. Это была новая реальность ее существования.
Айлет моргнула во второй раз, уже медленнее. Когда ее ресницы поднялись, она огляделась. Комната была знакомой, но не так, как ее комната в Гилланлуоке. Наверное, это был Милисендис. Она видела, что ее вещи лежали аккуратнее, чем она их оставила — одежда была сложена стопкой на стуле, сапоги стояли у двери. Она лежала на кровати, и это удивило ее. В этой комнате раньше не было кровати, только соломенный матрац и груда одеял.
Ковер, закрывавший окно, упал, и ледяной ветер проникал в комнату. Снег собрался на полу, воздух жалил ее кожу — это потрясало, но и радовало. Это было больно, но она могла отвлечься от пустоты внутри.
Айлет села, дрожа, обвила себя руками. Она столкнула груду шерстяных одеял, камни у кровати остыли. На ней была только ночная рубашка и… Она подняла руку, обнаружила складки шарфа, обвивавшего ее голову. Она убрала его, провела другой ладонью по щетине на голой коже головы в шрамах. Странно… ее голова еще никогда так не мерзла. Она не понимала, как ее грели волосы, пока они не пропали.
Ее пальцы задержались на толстом шраме на лбу.
Картинки мелькали в голове — картинки темного духа, длинной женщины, тянущейся к ней в пещере ее души. Горящий обливис, корона, впившаяся в нее. Ее мутило, статуя раскачивалась под ногами, меч летел к ее шее. Кровь, жестокость, хаос и Ларанта…
Нет.
Она закрыла глаза и опустила плечи, сгорбилась от тех видений. Нет, нет. В этот раз она останется в настоящем. Она не поддастся безумию снова.
Маленького стола у кровати тоже раньше не было. Там стояли бутылочки и стаканы, некоторые были использованы. Она встряхнула одну бутылочку, там почти ничего не осталось. Может…
Шаги зазвучали на лестнице у двери. Айлет резко повернулась. Она знала эту поступь. Ей не нужно было теневое восприятие, чтобы узнать, кто скоро появится на пороге.
Ручка повернулась. Петли скрипнули. Холлис заглянула. Она посмотрела на Айлет, груду одеял на полу, открытое окно и снег. Она нахмурилась, прошла по комнате, подняла ковер и вернула на место на окне. В комнате потемнело, и Айлет попыталась поменять зрение на теневое. Ничего не вышло. Только боль пронзила грудь.
Холлис повернулась к Айлет, они смотрели друг на друга в полумраке. Долго стояла тишина.
— Наверное, у тебя много вопросов, — сказала Холлис.
Айлет не ответила.
Холлис прошла по комнате, подняла с пола одеяла и шары. Она нежно укутала одеялами Айлет, подоткнула их под ее ноги, чтобы защитить голую кожу от холода. Как сделала бы мать.