– Если мы не будем шевелиться, – прошептал Джориан, – может быть, он уйдет.
– Боюсь, что не уйдет, – прошептал в ответ Карадур. – Я ощущаю эманации пробуждающейся в нем ярости. Сдается мне, нам стоит приготовиться бежать к одной из этих лестниц.
Единорог оглушительно фыркнул, топнул по земле трехпалой ногой и шагнул вперед.
Джориан пробормотал:
– Раньше начнешь – раньше кончишь, как говорил мудрец Ачемо. На старт, внимание, марш!
Он выскочил из ванны и бросился к лестнице на противоположной от зверя стороне поляны. Карадур последовал за ним, но из-за своих немалых лет отставал. Джориан поджидал его у основания лестницы, крича:
– Скорее! Он приближается!
Когда волшебник, задыхаясь и еле держась на ногах, добежал до деревьев, Джориан обхватил Карадура за пояс своими сильными руками и поднял хрупкого старика на несколько ступенек лестницы.
Единорог с шумом мчался по поляне, фыркая, подобно вулкану. Он набросился на ванну, опустив голову и ударив по ней рогом. С оглушительным звоном ванна взлетела в воздух, разбрасывая пожитки двоих путников.
– Вверх! Поспеши! – рявкнул Джориан, поскольку лишившийся сил Карадур с трудом карабкался по лестнице. Джориан был все еще в пределах досягаемости толстого изогнутого рога.
Единорог носился взад и вперед по поляне, топча разбросанные предметы. Он подхватил рогом одеяло Джориана и закружился, мотая головой, отчего одеяло хлопало, как флаг. Когда оно улетело прочь, единорог снова набросился на ванну, перевернув ее вверх дном.
Затем зверь обратил свое внимание на путешественников на лестнице. Он подбежал к дубу и попытался, встав на дыбы около ствола, достать до Джориана, но тот был уже высоко.
Избежав гибели, Джориан и Карадур неторопливо продолжили подъем. Добравшись до толстой горизонтальной ветки с множеством небольших сучков, за которые можно было держаться, Джориан уселся на ней. Карадур не без опаски последовал его примеру. Единорог внизу запрокинул голову, чтобы не упускать их из вида.
– Что-то говорит мне, – рассуждал Джориан, – что мы этому малому не понравились. Правда, мне кажется, я понял, куда мы попали.
– Куда?
– Когда я служил в пешей гвардии Его Незаконнорожденного Высочества, ходило много слухов о плане, вынашиваемом Великим Герцогом. Он собирался объединить несколько охотничьих заповедников к югу от города Оттомани в один национальный парк, чтобы охранять дикую природу. Великий герцог Гуитлак слишком состарился и растолстел, чтобы охотиться; а Его Незаконнорожденное Высочество Даунас, его единокровный брат, предпочитал гоняться не за оленями и кабанами, а за юбками.
В любом случае, им были нужны деньги, чтобы экипировать и тренировать свою любимую тяжелую кавалерию. И они решили, что, населив парк обычными и экзотическими зверями и впуская за плату публику, они могут собрать немалую сумму. Любопытные будут приезжать даже из других стран, тратить деньги, и, следовательно, казна государства пополнится. Наш приятель внизу – один из тех самых экзотических зверей, поскольку его родина – прерии к северу от Эллорнасского хребта. Должно быть, эти лестницы сделаны точно для той цели, для которой мы их использовали, – чтобы служить убежавшим от зверей, которым не понравятся надоедливые посетители.
– Все это очень хорошо, – сказал Карадур. – Но как нам убедить проклятую тварь оставить нас в покое?
Джориан пожал плечами:
– Рано или поздно ему надоест, и он уйдет.
– Если мы раньше не ослабнем от голода и не упадем вниз, – проворчал Карадур.
– Ну, есть еще метод, с помощью которого король Фузиньян спасся от Чиниокского кабана.
Карадур устроился поудобнее.
– Мне казалось, что я слышал все твои истории про Фузиньяна Лису, но этой что-то не помню.
– Когда Фузиньян стал королем в Кортолии, – начал Джориан, – он унаследовал охотничий заповедник, такой же, как заповедник Великого Герцога. Он назывался Чиниокский лес. Первые годы правления Фузиньяна, унаследовавшего трон от своего отца, неразумного Филомана Доброжелателя, были слишком напряженными из-за войны с Оссарией и неприятностей с гигантами, называвшимися Зубами Гримнора, чтобы у него нашлось время наведаться в Чиниокский лес.
Но после всех этих событий Фузиньян решил наслаждаться жизнью в той мере, в какой может себе позволить добросовестный правитель, несмотря на одолевавшие его заботы. Кое-кто из придворных предлагал ему отправиться на охоту в Чиниокский лес, в котором расплодились дикие звери. В частности, в лесу жил дикий кабан сверхъестественных силы, размера и свирепости. В описаниях очевидцев он превращался в настоящего буйвола с клыками вместо рогов, и подхалимы прожужжали уши Фузиньяну рассказами о славе, которую он завоюет, убив зверя, съев его на пиру и прибив голову кабана к дворцовой стене.
Фузиньян не очень интересовался охотой, но зато любил рыбалку. Более того, он любил время от времени в одиночестве поразмыслить над потоком предложений, биллей, актов, просьб, договоров, соглашений, петиций и напоминаний, постоянно преследующих его. А рыбалка как нельзя лучше подходила для этой цели.
И поэтому в один летний день Фузиньян с четырьмя телохранителями отправился на опушку Чиниокского леса. Здесь он оставил телохранителей, приказав им никуда не отлучаться, и только если он не вернется за час до заката, отправиться на его поиски.
Гвардейцы стали протестовать, напоминая королю о медведях, волках и леопардах, живших в лесу, не говоря уж о чиниокском кабане. Но Фузиньян отмел их возражения и направился по тропинке, которая, как он знал, приведет его к ручью, полному форели. С собой он взял пару удочек и корзинку с завтраком. Весело насвистывая, он углубился в лес.
Но еще не доходя до ручья, он услышал фырчанье, вроде того, какое издавала та машина во Дворце Познания, которую пытались заставить совершать полезную работу силой пара. А затем из-за деревьев выскочил чиниокский кабан. Заметив Фузиньяна, зверь хрюкнул, стал рыть копытом землю и наклонил голову, готовясь к атаке.
Кабан не был размером с буйвола, но, в общем, оказался действительно крупным. Его рост в холке доходил Фузиньяну до подбородка; а у короля не было никакого оружия, кроме ножа для чистки рыбы.
Когда чудовище бросилось на короля, Фузиньян выронил удочки и прыгнул на ближайшее дерево – большой бук вроде вон того. Несмотря на свой малый рост он был очень ловким и проворным, и ему без труда удалось забраться на ветки. Кабан встал на дыбы, но не мог достать до Фузиньяна, устроившегося на суку, как мы с тобой.
Фузиньян надеялся, что, если он долго просидит на дереве, кабан потеряет к нему интерес и уйдет. Но шли часы, а кабан все так же упрямо стоял под буком. Всякий раз, как Фузиньян шевелился, кабан принимался бегать вокруг ствола, задирая голову и свирепо хрюкая.
Фузиньян начал беспокоиться за своих телохранителей, жену и королевство и решил, что так или иначе должен спасаться. Он попытался кричать, надеясь, что телохранители его услышат; но они были слишком далеко.
Он подумал о других способах, например, вырезать из ветки шест и привязать к нему нож, чтобы получилось копье. Он даже срезал ветку подходящих размеров, но понял, что она слишком гибкая и просто согнется и сломается, прежде чем нож проткнет толстую шкуру кабана.
Тогда он задумал отвлечь внимание зверя. Сняв с себя шляпу, куртку и рейтузы, он соорудил чучело, набив одежду ветками и скрепив ее рыболовными крючками. Затем он пробрался на конец ветки и с помощью запасной лески подвесил чучело на такой высоте, где кабан не мог его достать.
Отползая назад, он стал трясти ветку, чтобы чучело прыгало вверх и вниз и раскачивалось из стороны в сторону. Кабан, увидев перед собой танцующее подобие Фузиньяна, пришел в полную ярость, оглушительно захрюкал и стал прыгать под чучелом, пытаясь достать его и растерзать.