Вольф пожал плечами. Конечно, он знал.
— Ты нарушил мои планы, — продолжила Колетт.
— Я волк. Я не признаю право собственности одного человека на другого. Амелия может давать кому захочет куда захочет.
— Боюсь, что не она теперь решает, кому куда давать.
— Почему?
— Эту шлюху я продала в одно скверное место, где у нее будет мужчин более, чем достаточно.
— За что?
— За три прегрешения. Она не понесла от носителя дара Ужиного короля. Она лишилась девственности бесплатно. Она легла с моим любовником раньше, чем он надоел мне.
— Моего умысла здесь не было.
— Там, где побывал твой уд, неважно, был ли замечен твой умысел. Мне наплевать, что ты волк и не признаешь моих прав. Вольф, ты понимаешь, что ты не того уровня тварь, чтобы не признавать мои права?
— Ты просто ведьма. Одна из многих.
— А ты просто оборотень. Не такая уж редкостная скотина. Но вы — твари на ступеньку ниже по сравнению с нами. Ты был на шабаше? Поклонялся дьяволу?
— Нет. А стоило?
— Стоило бы это сделать до того, как разевать пасть на одну из тех, которая давала Ему клятву на крови.
— На крови? Может, на другой субстанции? Говорят, вы там его под хвост целуете?
— Не умничай.
— Чего ты от меня хочешь?
— Коня.
— Какого коня?
— Которого вам отдаст король.
— Что-то, пока мы его не украли, он тебе совсем не был нужен. Могла бы давно уже сама его забрать со своими друзьями-цыганами.
— Видишь ли, я даже не думала, что в королевских конюшнях есть один из этих.
— Из кого?
— Если ты до сих пор не понял, то и не спрашивай. Не жалко будет расставаться.
— Ты не думала, что он есть, но потом узнала. Все равно бы могла сама его сто раз угнать, пока нас не было.
— Глупый волчок. Я похожа на наездницу?
— Сверху нет, а снизу иногда да.
— Не смешно. Часовня святого Стефана стоит там не только для украшения пейзажа. И молятся в ней как раз о том, чтобы коней не угоняли. После того, как тот рыцарь догнал вас в двух днях пути, я туда не полезу. Ты сам-то понимаешь? У вас была фора в полдня, вы гнали на пределе сил и еще Амелия ворожила, чтобы никаких неприятных случайностей. Рыцарь сразу напал на след и два дня его четко держал. Он может думать, что он сам по себе редкий следопыт, но я-то знаю, что молитвы читаются не в пустоту.
— Ведьмы боятся рыцарей?
— Представь себе, да. Во-первых, они носят холодное железо. Попивший крови меч — отличный амулет против колдовства. Во-вторых, почти у всех рыцарей с собой какая-нибудь реликвия в нательном кресте, медальоне, поясе или рукояти меча. В-третьих, знал бы ты, сколько дворянские семьи жертвуют на церковь, и сколько молитв идет к Господу о сохранении жизни, здоровья и удачи рыцарей.
— При Павии им не особо помогло.
— Не придуривайся. Ему плевать на мирские дела. Но стоит кому-нибудь помянуть Его при встрече со слугами дьявола, и Он тут же строго посмотрит со своих небес.
— И долбанет молнией?
— Господь избегает прямого вмешательства. Но он если все-таки решит кому-то помочь, то не зависящие от человека обстоятельства сломя голову побегут складываться в его пользу.
— Ведьма боится Бога?
— Бога, святых, священников, праведников. И рыцарей. Я выбрала сторону, чего и тебе советую.
— Еще подумать надо, что хуже, Бог во врагах или дьявол в друзьях.
— Решай сам. Но я хочу этого коня.
— У нас его пока нет.
— Будет. Судя по тому, что вы вернулись, вы выполнили то, за чем вас послал король. Он отдаст вам коня, а ты отдашь коня мне и убедишь своего юного друга, что так и должно быть. Или убьешь его, если он не согласится.
— Если ты считаешь себя такой сильной, почему ты не можешь просто отобрать у нас коня, когда мы поедем домой?
— Могу. Но я даю тебе шанс осознать и искупить свою вину. Почувствовать, что такое потеря, как я почувствовала. Предать друга, как Амелия предала меня.
— Иди ты знаешь, куда…
— Куда?
— В монастырь. И чтобы монашки каждый день стегали тебя освященными четками по голой заднице до тех пор, пока ты не раскаешься, и она не перестанет пылать и дымиться.
Колетт рассмеялась.
— У меня уже давно нет обратного пути, — сказала она.
— Ну, черта себе ручного заведи. Или Амелию забери обратно и преврати во что там у вас принято превращать надоевших подружек. А от меня отстань.
— Не отстану. Ты думаешь, как я узнала, что вы вернулись?
— А правда, как?
— Договорилась с голубями в Фонтенбло. Они скажут мне, когда вас примет король и когда вы заберете коня. От моего взгляда тебе не уйти. Поэтому шевелись. Время пошло.