Гроссгерцог требовательным взглядом впился в своих собеседников.
-- Да, сир, вы как всегда проницательны. -- ответил приободренный ходом беседы Эрих фон Левински. -- Ни я, ни даже канцлер не обладаем полномочиями реформировать вооруженные силы нашей державы, но если б Вы, сир, издали указ о создании единой военной медслужбы, наподобие интендантской, где были бы прописаны порядок подчинения, взаимодействия с остальными службами и финансирования...
-- Что?!! -- рявкнул герцог. -- Уж не желаете ли вы мне сообщить, господа, что явились ко мне без соответствующего прожекта?!!
-- Как можно, Ваше Светлейшее Сиятельство? -- с некоторой обидой даже произнес министр финансов, открывая свой портфель. -- Мы верные Ваши слуги и заблаговременно озаботились. Вот, это совместная разработка наших ведомств.
Менгегульден положил на стол перед своим монархом толстую папку. Максимиллиан немедля открыл ее и углубился в чтение, что-то лишь просматривая, а некоторые места изучая максимально дотошно.
-- Что же, господа, я готов подписать это немедленно. -- полчаса спустя (время, которое оба министра провели словно на иголках) произнес он, и обмакнул перо в чернильницу. -- Поясните мне лишь один момент. Звание командующего этим... Как вы назвали? Арцтваффе? Так вот, звание командующего может соответствовать как дивизионному, так и корпусному генералу. Как прикажете это понимать?
-- Как возможность роста в звании, сир. -- ответил военный министр. -- Чтобы можно было повысить за выдающиеся заслуги, или по еще какой столь же достойной причине.
-- Здраво. -- согласился гроссгерцог с легкой усмешкой. -- Но уж свою-то жену я вижу никак не ниже лейтенант-фельдмаршала, господа. Назовем эту должность, пожалуй, арцтмаршалом, а?
Максимиллиан с хитрой усмешкой открыл нужную страницу, и собственноручно внес соответствующую поправку.
-- И пускай Эвелина попробует только не оценить такого подарка. -- пробормотал он.
Глава XVIII
Несмотря на множество свечей, ярко освещавших келью, превращенную в больничную палату, она казалась очень мрачной, и Мафальда вздрогнула, переступив ее порог. Откуда-то у нее появилась уверенность, что в этой комнате недавно умер кто-то из пациентов… может быть, даже не один. Однако тот, кто лежал на столе в центре комнаты, был, без сомнения, жив. Как раз в тот момент, когда Эвелина и ее первая фрейлина вошли в келью, он сдавленно застонал. Окружавшие его монахи обернулись к герцогине и не без испуга уставились на ее перепачканное в крови платье. Один из них шагнул ей навстречу:
-- Ваше сиятельство, тут вы ничем не сможете помочь, мы уже сделали все, что могли…
-- Все так плохо? -- на мгновение растерялась Эвелина, но затем, оглядев всех присутствующих, нахмурилась. -- А кто-нибудь из врачей его осматривал? Может быть, они еще смогут?..
-- Мы тоже разбираемся в медицине, ваше сия…-- начал было возражать один из монахов, но гроссгерцогиня уже была рядом с лежащим на столе мужчиной и, как и полчаса назад, не собиралась никого слушать.
-- Дайте-ка мне взглянуть, -- потребовала она, подходя вплотную к столу.
Мафальда последовала ее примеру. Лицо лежащего на столе человека, уже не стонавшего и, похоже, потерявшего сознание, сперва показалось ей незнакомым -- впрочем, она к нему особо не приглядывалась. Предыдущий день, проведенный в компании доктора Абеле, научил ее быстро осматривать раненых, не отвлекаясь на всякие посторонние мелочи. Поэтому теперь она сразу увидела уже знакомую картину: перебитую в нескольких местах ногу несчастного с торчащими во все сторону обломками костей и почерневшую кожу вокруг них.
-- Видите, сделать уже ничего нельзя, -- повторил монах раздраженным голосом.
Однако гроссгерцогиня, как ее фрейлина уже успела убедиться, тоже провела день накануне с большой пользой и многому научилась от других медиков.
-- Что значит -- нельзя?! -- воскликнула она в своей обычной манере. -- Ногу у него можно отнять, и тогда он выживет! Как вы сами не понимаете?.. Вы какой при этом диагнозе монах?
-- С позволения Вашего Свет... -- запротестовал было ее оппонент, но герцогиня тут же его перебила:
-- Вижу уже, что не камиллианец! Ногу у него сможете отнять? Или мне поискать главного хирурга?
-- Но...
-- Времени нет спорить, иначе он точно умрет! Кость у него раздроблена и все уже почернело, вы же видите! Тут только ампутация... О! -- Эвелина вдруг наклонилась еще ниже к раненому, а потом подняла удивленные глаза на фрейлину. -- Мафальда, милая, я ведь знаю этого человека!
Фон Шиф и сама уже узнала умирающего и согласно кивнула:
-- Это ротмистр Шиллинг, он был у вас в Лихтервинде.
-- Да-да, конечно же... -- судя по рассеянному взгляду, герцогиня не запомнила несколько дней гостившего у них в замке посланника, но для нее это теперь не имело особого значения. -- Побудь с ним во время операции, -- распорядилась она. -- А я пойду узнаю, не нужна ли еще где-нибудь моя помощь...
Мафальда снова кивнула, хотя ассистировать при операции без руководства всезнающего Кальмари ей было страшновато. Впрочем, несмотря на страх, она чувствовала, что справится.
***
Из кельи, в которой оперировали Шиллинга, Мафальда вышла спустя час, усталая, подавленная, но готовая работать дальше. Первым делом она собиралась найти Кальмари и попросить его зайти к чудом оставшемуся в живых ротмистру: ампутацию он перенес, но был так слаб, что оставшийся с ним камиллианец не мог ручаться, что пациенту не станет еще хуже.
Некоторое время фрейлине пришлось поплутать по узким темным коридорам, лишь кое-где освещенным чадящими факелами. «И как эти монахи здесь не теряются!» -- ворчала она про себя, приходя в очередной тупик и торопливо поворачивая назад. Но, в конце концов, выбранный ею коридор окончился не тупиком, а выходом в какой-то внутренний двор, и выбежав на свежий воздух Мафальда первым делом увидела Абеле, шедшего ей навстречу с двумя камиллианцами.
-- Вот вы где! А я вас везде ищу! -- обрадовано замахал ей рукой медик. -- Вы хорошо отдохнули? -- спросил он оглядывая ее темное платье и не сразу замечая на нем кровь. -- Хм, вижу, вы уже успели поработать... Сильно устали?
-- Да нет... не очень, -- небрежно повела плечами фон Шиф и вкратце рассказала Абеле о Шиллинге. Тот, слушая ее, сосредоточенно кивал и пару раз удивленно вскинул брови.
-- Я прямо сейчас к нему зайду, -- кивнул он еще раз, когда фрейлина закончила. -- А вы идите позавтракайте -- ведь не ели сегодня, наверное, ничего? Поешьте, отдохните чуть-чуть, а потом я вас попрошу помочь мне еще в одной операции. Сможете?
-- Разумеется! -- заверила его Мафальда, стараясь, чтобы в ее голосе звучали исключительно деловые интонации.
-- Очень хорошо, очень! -- обрадовался медик, но потом его голос снова зазвучал строго. -- А теперь -- марш завтракать!
-- Слушаюсь! -- несмотря на серьезность обстановки молодая дама позволила себе чуть-чуть улыбнуться. Впрочем, Абеле вряд ли это заметил -- он уже спешил к зданию, из которого она только что вышла. Там его ждал ротмистр Шиллинг и еще множество других пациентов.
Фрейлина же внезапно обнаружила, что и правда страшно голодна, и поспешила выполнить совет доктора. В трапезной было тихо, и в первый момент Мафальде показалось, что там никого нет, но потом она заметила в углу одинокую тоненькую женскую фигурку, а, приглядевшись, поняла, что это Белинда фон Фалькенхорст. Девушка сидела за столом, склонившись над тарелкой и с задумчивым видом ковыряясь в ней ложкой. Это был первый раз, когда фон Шиф видела ее одну, без пожилой компаньонки.
Услышав шаги Мафальды, девушка подняла голову и слабо улыбнулась. Фрейлина направилась к ней:
-- Доброе утро, Белинда! Вас тоже сюда медики отправили?
-- Тоже, да, -- вздохнула юная леди и снова опустила глаза в свою тарелку с почти нетронутой кашей. Еда явно вызывала у нее не слишком приятные чувства.
Госпожа фон Шиф присела рядом с ней на длинную скамью и сочувственно вздохнула:
-- Тяжело вам пришлось?
Белинда посмотрела на нее своими светлыми глазами. Они подозрительно заблестели в свете единственной свечки.