-- Да, -- не стала юлить девушка. -- Очень. Я, наверное, не рассчитала свои силы, когда решила сюда ехать... Понимаете, мне приходилось лечить -- у нас дома. Один раз отец охотился со своими друзьями и одного из них случайно подстрелили... А еще был случай -- служанка на кухне обварилась кипятком. Тогда у меня все получилось, и они оба сейчас здоровы... Но здесь... все совсем по-другому.
Девушка замолчала и на мгновение зажмурилась. Ее собеседница понимающе кивнула:
-- Слишком много раненых, и вы не всем смогли помочь?
-- Да, -- Белинда совсем низко опустила голову.
Фрейлина немного растерялась, не зная, чем можно утешить эту юную барышню, которая, как оказалось, может иногда быть и очень наивной. При этом утешить ее очень хотелось -- желание, Мафальде обычно совсем не свойственное...
-- Постарайтесь думать не о тех, кому вы не смогли помочь, а о тех, кто теперь поправится, благодаря вам, -- посоветовала фон Шиф. -- Их ведь, я уверена, гораздо больше? А без вас у них, возможно, не было бы никаких шансов...
-- Да, -- чуть не плача согласилась фон Фалькенхорст, -- это я все понимаю! Но если бы я была сильнее, если бы всегда держала себя в руках -- их все-таки было бы больше! Тех, кто не умер, я имею в виду...
Мафальда глубоко вздохнула и еще решительнее принялась переубеждать свою расстроенную собеседницу:
-- А вы что же, хотите вообще никогда не уставать и не пугаться? И считаете, что все на свете зависит только от вас? Не слишком ли много вы на себя берете?
Белинда нетерпеливо взмахнула рукой, словно говоря: «И это я тоже прекрасно понимаю!» Вслух она, впрочем, продолжила говорить все тем же безупречно-вежливым, хоть и расстроенным тоном:
-- Вы правы, госпожа фон Шиф, нельзя брать на себя слишком много, но что делать, если ты действительно многое умеешь и можешь помочь людям? Разве не нужно в этом случае использовать свое умение как можно больше?
«Что же ты такого умеешь, чего не умею я и все остальные? -- удивилась про себя Мафальда. -- И как ты умудрилась всему этому научиться всего за два несчастных случая?»
Однако начать выведывать у Белинды ее секреты фрейлина не успела. В трапезную вошли еще несколько человек в монашеских рясах, и обе женщины обернулись на их голоса. Один из вошедших, самый старший, но больше ничем не выделявшийся среди остальных, подошел к столу, и сразу два его спутника поспешили отодвинуть для него стул. Распознать в нем главного человека в монастыре Мафальде не составило труда.
-- Здравствуйте, отец настоятель! -- встала она и сделала ему реверанс.
-- Здравствуйте... -- пожилой монах поднял на нее глаза и тоже привстал, но сразу же снова устало опустился на стул. Вид у него был совершенно измученный -- как и у всех остальных, кто находился в монастыре.
Белинда вскочила и сделала реверанс вслед за Мафальдой. Настоятель приветливо кивнул ей, но затем снова перевел взгляд на фон Шиф:
-- Я вас видел вчера вместе с ее сиятельством гроссгерцогиней... но не успел ее поприветствовать, спешил очень. Сами понимаете...
Фрейлина сочувственно вздохнула -- она слышала от доктора Кальмари, что настоятель тоже всю ночь и весь предшествующий день занимался ранеными, и помогавшие ему камиллианцы чуть ли не силой уводили его отдохнуть или поесть. Мафальда покосилась на монахов, пришедших вместе с настоятелем: они направились в сторону кухни, о чем-то негромко переговариваясь. Один оглянулся на своего предводителя, словно опасаясь, как бы он не воспользовался моментом и не удрал на очередную операцию.
-- Дочь моя, вы ведь главная фрейлина ее сиятельства, я правильно понимаю? -- спросил, тем временем, настоятель у Мафадьды. Та с гордостью выпрямилась:
-- Да, Мафальда фон Шиф, к услугам вашего преподобия.
-- Дочь моя, раз уж мы с вами здесь встретились, могу я попросить вас передать кое-что Ее Сиятельству? -- попросил старый камиллианец. -- А то, боюсь, потом я опять буду слишком занят, да и ваша госпожа тоже...
Белинда отступила назад и уселась за соседний стол -- он, впрочем, был достаточно близко, чтобы она могла услышать, о чем будет говорить глава монастыря.
-- Конечно, я все передам герцогине, -- пообещала фрейлина и, почти уверенная, о чем сейчас пойдет разговор, добавила. -- Вас беспокоит, что некоторые наши дамы... слишком вызывающе одеваются?
Уточнять, что самой нарядной из этих дам была гроссгероцогиня собственной персоной, фон Шиф, естественно, не стала.
Настоятель уставился на нее удивленным взглядом. Судя по всему, о платьях поселившихся в монастыре женщин он вообще не думал -- а если бы и обратил на них внимание, то в самую последнюю очередь.
-- Нет, речь совсем не об этом, -- устало усмехнулся он. -- Можете мне поверить сударыня, но моим парням сейчас не до разглядывания ваших нарядов!
-- Ох, я не имела в виду... -- смутилась фрейлина, но ее собеседник нетерпеливо взмахнул рукой:
-- Ерунда это все! А проблема в другом: если наш монастырь и дальше будет служить госпиталем, то скоро в нем не останется свободного места. Его и сейчас уже не хватает, и если будут еще сражения... если сюда будут привозить новых раненых, нам негде будет их разместить. У нас осталось еще одна хозяйственная постройка, но ее хватит человек на двадцать максимум... А что делать дальше, я не знаю. Ближайшая деревня отсюда слишком далеко, и пока мои ребята будут ездить туда и обратно, половина пациентов помощи не дождется.
-- Да, и правда... -- Мафальда попыталась хотя бы примерно вспомнить, сколько раненых видела за эти два дня. Несколько десятков, не меньше... Но она побывала только в двух монастырских зданиях, а сколько их здесь еще?
-- В общем, мне бы хотелось обсудить с государыней, как быть в этой ситуации, -- сказал настоятель. -- Может быть, она устроит еще один госпиталь в деревне и наберет туда других медиков?
-- Я сейчас ее найду и передам ваши слова, -- кивнула фон Шиф. -- Скажите только, где мне потом найти вас?
Глава обители вновь посмотрел на нее усталым взглядом. Подошедший монах поставил перед ним тарелку с кашей, и старый камиллианец тяжело вздохнул:
-- Если бы я сам это знал! Спросите кого-нибудь из братии -- они подскажут, где меня искать.
-- Так и сделаю! -- фрейлина вновь сделала реверанс и отступила от стола, пропуская туда монахов с тарелками и ложками. Вместе с Белиндой она вернулась за свой стол в углу и принялась торопливо доедать давно остывший обед. Девушка тоже немного поковырялась в своей тарелке, но почти ничего не съела. Мафальда укоризненно покачала головой, про себя радуясь, что у нее есть предлог продолжить разговор с этой милой барышней:
-- Дорогая моя, от того, что вы будете голодать, наши пациенты не выздоровеют. А вам не хватит сил, чтобы оказывать им помощь. Съешьте-ка хоть немного!
Фон Фалькенхорст через силу улыбнулась:
-- Давно меня не уговаривали поесть!
Однако она все-таки проглотила несколько ложек каши, и фрейлина удовлетворенно кивнула:
-- Так-то лучше! Пойдем теперь поищем Ее Сиятельство.
Девушка поднялась из-за стола:
-- Мне бы надо найти госпожу Люсинду...
-- Вот и поищем их обеих, -- фон Шиф направилась к выходу, и ее юная собеседница заспешила следом.
Времени на то, чтобы вести долгую беседу и постепенно подводить девушку к нудной теме, у Мафальды не было, так что, когда они вышли во двор, она сразу перешла к делу:
-- Белинда, если вы знаете какие-нибудь знахарские рецепты, расскажите их врачам и монахам. Вдруг они этого не знают, а кому-то из раненых помогут именно ваши способы!
-- А мы с госпожой Люсиндой уже все, что знали, рассказали, -- отозвалась Белинда. -- В первый же день. Но доктор Филипп почти все и так знал. Для него только один наш фамильный рецепт оказался новым.
-- Фамильный? -- удивилась фон Шиф. -- У вас в семье кто-то был врачом?
-- Не то, чтобы врачом... -- начала отвечать девушка, но закончить фразу ей, к великой досаде фрейлины, не удалось -- позади них раздался звонкий голос герцогини:
-- Мафальда, а я тебя ищу! Как там фон Шиллинг, расскажи скорее!