- -Мафальда, я тебя как раз ищу, -- обрадовалась она, увидев первую фрейлину. -- Ее Светлейшее Сиятельство... то есть, командующая... в общем, госпожа тебя просит... приказывает проследить, чтобы наследник престола не «забыл» уехать вместе с посланником Его Светлейшего Сиятельства.
-- О, в этом ты можешь не сомневаться, дорогая. -- сестра генерала фон Эльке стремительно поднялась, и улыбнулась словно вкусивший крови хорек.
***
-- Я отправлю вас под конвоем, а затем -- под трибунал, эрцгерцог!
-- Мафальда, вы этого не сделаете. -- наследник престола поежился под одеялом и самым не галантным образом отвернулся к стене. -- У вас нет полномочий.
-- Ошибаетесь, Эдвин. -- Мафальда ласково улыбнулась в спину эрцгерцогу. -- Ваш августейший папенька назначил мою госпожу на должность, соответствующую лейтенант-фельдмаршалу. Это выше по званию, нежели дивизионный генерал.
-- Я останусь со своими солдатами. -- наследник престола завернулся в одеяло лишь плотнее. -- А вы, милочка, просто не найдёте людей, которые смогут принудить их генерала. Ни один солдат не выполнит такого приказа.
-- Ах, Эдвин-Эдвин... -- Мафальда присела на край топчана наследника, и провела ладонью по его волосам. -- Вы же знаете, из какой я семьи. Неужели я буду угрожать, не имея возможности угрозу исполнить?
Эрцгерцог лишь фыркнул.
-- Я отправлю вас под конвоем из ландсмилиции. -- ласково произнесла первая в мире фрейлина-майор. -- Представляете, какое это будет позорище? Боевого генерала сопровождает ополчение... Над вами во всей Ойкумене будут смеяться.
-- Вы не посмеете. -- буркнул младший Гогенштаузен.
-- Мне казалось, вы хорошо знаете Эрвина. -- Мафальда вновь провела ладонью по волосам наследника. -- Уверена, что он бы такой приказ отдал. Почему же вы отказываете в такой возможности мне? Лишь из-за того, что я женщина?
Эдвин помолчал пару секунд.
-- Вы умнее, и не столь прямолинейны, Мафальда. -- наконец произнес он.
-- Так вы сомневаетесь, что я отдам такой приказ, дивизионный генерал?
Сын Максимиллиана Капризного помолчал еще пару секунд и начал выпутываться из одеяла.
-- Нет.
Глава XXI
Столичные газеты, что не удивительно, доходят до передовых частей во время войны -- если вообще добираются, -- с изрядной задержкой. При том надобно учитывать, что и до газетчиков известия, даже и самые важные, доходят отнюдь не моментально.
-- Интересно, когда мы перестанем получать последние сводки из прессы, и начнем знакомиться с ними в депешах от командования? -- иронично произнес генерал фон Эльке, проглядывая передовицу через лорнет.
-- Пишут что-то важное? -- Юстас фон Лёве по-хозяйски развалился в кресле у камина и потягивал вино, реквизированное из запасов владельца поместья, где временно расположился штаб дивизии.
-- Я бы сказал -- да. -- Эрвин усмехнулся. -- Шведский флот герцога Сёдерманландского прошмыгнул под носом у коммодора Фишера и начал высадку корпуса Адлеркрейца в Висмаре. Новость пятидневной давности, так что, думается мне, голштинцы Линдхорна от своих тылов уже полностью нынче отрезаны.
-- Ко`голь Густав `гешился объявить нам войну?
-- Пока таких известий не поступало. -- фон Эльке пожал плечами. -- Однако это вопрос ближайших дней, полагаю.
Генерал раскрыл газету и перешел к чтению второго листа. Некоторое время в комнате стояла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине, а затем Эрвин издал придушенный звук, нечто среднее между «ха» и «эге».
-- Еще новости, mon ami? -- исполняющий обязанности командира «Серых соколов» флегматично любовался огнем сквозь наполовину пустой бокал. -- Дела военные?
-- Можно... -- генерал прочистил горло. -- Можно и так сказать. Сестрице присвоили звание майора.
***
-- И как вы это все прокомментируете, Мике? -- спросил Максимиллиан Капризный у своей гостьи.
-- С такими союзниками не надо никаких врагов, как еще это можно описать? -- сухо улыбнулась Мария-Габриэль фон Эльке, прибывшая из Шифа по просьбе монарха. -- Хотя, сказать по чести, порицать Фишера я бы не стала. Куда ему, с его семью линкорами, против одиннадцати шведских и двух фрегатов было тягаться?
-- Он считается хорошим флотоводцем, -- поморщился гроссгерцог.
-- Вот потому и считается, что на рожон сдуру не лезет, -- отрезала графиня. -- Нет, Макс, он будет блокировать Штеттин до самого подхода голштинцев, и лишь после этого пойдет на захват порта. Или не пойдет, ежели Кабюшо решиться -- и, главное, успеет, -- перебросить достаточные силы на защиту столицы. Это, впрочем, я полагаю маловероятным.
-- Отчего же?
-- А зачем? Чего в той столице ценного?
-- Потеря столицы, Мике, это... Это потеря столицы. Ужасный удар по политическому престижу, да и по моральному духу армии тоже.
-- С боевым духом, уж поверьте, все будет нормально -- особенно если захватчик предаст столицу огню и разграблению, -- усмехнулась графиня. -- Во всяком случае, у рядового состава, который все больше как-то из крестьян и провинциалов, а оттого жителей престольного города недолюбливает -- и это в любой стране так. По крайней мере, покуда померанский солдат сыт и одет, на то, кто сидит в Штеттине, ему будет наср... несколько все равно. А вот потеря магазинов -- о, вот это для Кабюшо было бы гибельно в высшей мере. Меж тем, это ему вовсе не угрожает. Наша армия стоит прямо супротив него и к глубокому рейду по его тылам неспособна, а голштинцы от снабжения нынче отрезаны шведами и дальше того же Штеттина не двинутся -- им туда бы по морю наладить поставки, при превосходстве шведов на море... Ну а дальше, если только фон Берг не сможет разгромить супостата наголову, нам придется уводить солдат на зимние квартиры, после чего Кабюшо вышибет Линдхорна -- даже, скорее, к капитуляции принудит, -- и на следующий год война продолжится с того же, с чего и началась.
-- Как-то все это звучит очень уж безрадостно. -- вздохнул гроссгерцог. -- Я-то, старый дурак, надеялся что ваши выводы будут разниться с выкладками Главного штаба, но, увы -- абсолютное с ними совпадение.
-- Вы что же, Макс, выходит, вытащили меня из поместья и заставили трястись по разбитым дорогам в холодной карете лишь для того, чтобы выслушать мое мнение о ходе кампании и ее перспективах? -- Мария-Габриэль сделала из бокала с вином изрядный глоток и скорчила скептическую гримасу.
-- Ну, не совсем. -- монарх Бранденбурга откинулся на спинку кресла. -- Понимаете ли, Мике, восток Померании сейчас практически лишен войск, и если бы туда вторгся еще кто-то, кампания была бы закончена до окончательного установления холодов.
-- Ну, Польшу можно сразу же отбросить -- их устремления в Силезии вступают в противоречия с вашими интересами, и они, скорее, поддержат наших недругов, а вот пруссаки... -- графиня призадумалась. -- А что, собственно, вы можете им предложить за такое вмешательство?
-- Полагаю, вполне можно было бы пожертвовать Данцигом. -- пожал плечами гроссгерцог.
-- Данцигом... -- эхом повторила графиня за своим сюзереном и вновь сделала изрядный глоток. -- Данциг, это неплохо, Фридрих Вильгельм, может, и согласиться...
-- Есть, правда, одна маленькая сложность. -- произнес Максимиллиан Капризный. -- Наш посол в Пруссии, он, как бы это поточнее выразиться, ни рыба, ни мясо, влияния там не имеет, связями не обзавелся -- дрянь у нас в Пруссии посол-то, к чему лукавить? А вы известны в самых различных кругах Европы, и, возможно, к вам в Кёнигсберге прислушаются быстрее, чем к этому недоразумению.
-- Да уж прислушаются, можете не сомневаться, -- язвительно отозвалась фон Эльке. -- Это что же, я верно понимаю, что вы погоните старуху в Пруссию по морозу?
-- Какая же вы старуха, Мике? -- Гогенштаузен благодушно улыбнулся.
-- Весьма свой земной облик поизносившая, -- не поддалась на лесть графиня. -- Ладно, Господь с вами, Макс -- вы же все равно не отстанете, съезжу я туда, давно надобно было навестить Канта -- старик Иммануил последние годы изрядно сдал, неизвестно, увидимся ли с ним еще, если стану откладывать поездку. Но, учтите, даже если миссия моя и будет успешной, -- что и не факт вовсе, ибо это приведет к конфликту Кёнигсберга со Стокгольмом, -- выступления пруссаков уже этой осенью я не обещаю. Более того, я бы на него рассчитывать и не рекомендовала.