- Он очень милый, остроумный и хорошо обращается со словами, - попыталась объяснить она, - но... Мы любим свою работу. На самом деле, мы и есть наша работа. Престон усердно работает в Благотворительном Госпитале Леди Сибиллы. А я не могу перестать думать о бабуле Болит и о том, как она любила свою жизнь и эти холмы, только она, овцы и две собаки, Гром и Молния, и... - она умолкла.
Дженни положила маленькую, орехово-коричневую руку ей на плечо.
- Думаешь, это вся твоя жизнь, девочка? - спросила она.
- Ну, мне нравится то, что я делаю, и это помогает людям.
- Но кто поможет тебе? Твоя метла летает повсюду так быстро, что, того и гляди, загорится. Надо позаботиться обо всех - но кто позаботится о тебе? Если Престон далеко, что ж, остаются барон и его новая жена. Они, конечно, заботятся о своих людях. А заботы достаточно для помощи.
- Они заботятся, - ответила Тиффани, с содроганием вспомнив, как все думали, что между ней и Роландом - теперь бароном - также существует Договоренность. Почему они так жаждут подыскать ей мужа? Неужели мужа так трудно найти, если ей вдруг это понадобится?
- Роланд порядочный человек, хотя и не настолько, как теперь его отец. И Летиция...
Летиция, подумала она. Они обе знали, что Летиция может колдовать, просто пока что играет роль молодой баронессы. И она была в этом хороша - так хороша, что Тиффани невольно задумывалась, возобладает ли желание Быть Баронессой над желанием Быть Ведьмой. Конечно, это доставило бы гораздо меньше неприятностей.
-Ты уже столько сделала для людей, что они в долгу перед тобой, - продолжала Дженни.
- Ну,- сказала Тиффани, - еще столько всего нужно сделать, а людей не хватает.
Кельда загадочно улыбнулась:
- А ты дала им попытаться? Не стыдись обращаться за помощью. Гордость - это прекрасно, но, рано или поздно, она может убить тебя.
Тиффани рассмеялась:
- Ты, как всегда, права, Дженни. Но гордость у ведьм в крови.
Ей вспомнилась Матушка Ветровоск, которую все прочие ведьмы почитали как старшую и мудрейшую среди них. Когда матушка Ветровоск говорила, гордости не звучало в ее речи, но она в этом и не нуждалась. Гордость была частью ее сущности. Собственно, что бы там ни было у ведьм в крови, у матушки Ветровоск этого было - хоть лопатой греби. Тиффани надеялась, что когда-нибудь станет столь же сильной ведьмой.
- Что ж, хорошо, если так, - сказала кельда. - Ты карга наших холмов, а у нашей карги должна быть гордость. Но еще у нашей ведьмы должна быть собственная жизнь. - Ее торжественный взгляд задержался на Тиффани. - Так что держи нос по ветру.
Ветер в графстве дул злой и холодный; он скорбно завывал вокруг труб особняка лорда Вертлюга, который высился в центре огромного, на несколько гектаров, парка, преодолеть который пешком было практически невозможно, - неплохая защита от недостойных посетителей, которые слишком бедны, чтобы разжиться хотя бы лошадью.
Парк служил преградой от обычных людей, преимущественно фермеров, живших по соседству и, вообще-то, и так слишком занятых, чтобы бродить по паркам. Для большинства из них лошадь представляла собой не более чем большие волосатые ноги, влекущие за собой телегу. Тощие, полубезумные лошади, гарцующие по аллеям или запряженные в кареты, были приметой другого типа людей - тех, кто владел землей и деньгами, а так же маленьким, безвольным подбородком. И чьи жены нередко были похожи на лошадей.
Отец лорда Вертлюга унаследовал от своего отца, великого зодчего, деньги и титул, однако спился и впустую истратил почти все, что у него было [Отец лорда Вертлюга полагал, что ничего не теряет, и потому вовсю наслаждался пропиванием семейного состояния. Вернее, так он думал, покуда однажды не выпил слишком много и, упав под стол, повстречал там господина с решительным отсутствием плоти на костях и очень острой косой на несколько лет раньше, чем должен был.]. Тем не менее, молодой Гарольд Вертлюг умел вертеться и провернул немало махинаций, благодаря чему восстановил семейное состояние и пристроил к фамильному особняку два дорогих и уродливых крыла.
У него было три сына, и ему особенно нравилось, что жена подарила ему еще одного отпрыска, помимо стандартного набора "наследник плюс резерв". Лорд Вертлюг любил быть на голову выше всех прочих, даже если это проявлялось лишь в наличии еще одного сына, о котором он не слишком-то заботился.