Паслен указала на Душистого Горошка, сидевшего на черном жеребце, и Тиффани приблизилась, готовясь сразиться с ним. Его приспешники поспешили освободить ей дорогу - они видели выражение ее лица.
- А, маленькая крестьянка, - рассмеялся Душистый Горошек. - Как я рад тебя видеть!
Она ощутила гнет его чар, но гнев пришел ей на выручку. Она ненавидела его ухмыляющееся лицо. Такое эгоцентричное. Такое самовлюбленное.
- Душистый Горошек - не самое подходящее имя для эльфа твоего роста, - сказала она не без ребячества.
В тот же миг эльф соскочил с коня и выхватил меч. Он больше не смеялся, лишь злость горела в его глазах.
- Не тронь ее, - раздался голос.
Паслен выступила вперед. Чары ее снова вошли в полную силу и сияли вокруг нее великолепным ореолом; ее волосы серебрились, как луна, а новые крылья звездно мерцали. Теперь она снова походила на прежнюю себя. Она обвела взглядом вероломных подданных, и в ее облике было столько величия, что даже Фиглы застыли, словно громом пораженные.
- Почему вы примкнули к этому... предателю? - обратилась Паслен к Эльфам. - Я ваша законная Королева, и я приказываю вам... отступить. Есть и другие пути. - Она развернулась на месте, и бархатная мантия взметнулась вокруг ее стройного тела. - Я поняла это. Эта девочка - мой друг.
Тиффани опоздала.
- Друг? - выплюнул Душистый Горошек. - У эльфов нет друзей.
С ужасающим свистом его меч пронзил Паслен. Королева забилась в агонии у ног Тиффани, мириады лиц и фигур проявлялись и исчезали в ней, пока Паслен не затихла и не замерла окончательно. Тиффани отшатнулась в отчаянии. Душистый Горошек убил Королеву Эльфов.
Хуже того: он убил ее друга.
- Больше у тебя нет друзей! - вскричал Душистый Горошек, упиваясь своей властью. Лицо его стало резким и грубым.
В воздухе повеяло леденящей стынью.
- Ты убил одного из собственных, только чтобы добраться до меня, ты, проклятая тварь, - сказала Тиффани холодно, хотя внутри нее полыхал пожар. - Она искала новый путь, союз между нашими народами, а ты убил ее.
- Девчонка! Ты думаешь, что тебе хватит сил мне противостоять? Какая же ты глупая. Мы, эльфы, не раз встречались с ведьмами, когда приходили в этот мир, но ты - ты просто ребенок, полный самомнения оттого, что когда-то тебе повезло победить другую неудачницу, - он сделал пренебрежительный жест в сторону безжизненного тела, - а теперь ты ляжешь мертвой рядом со своим... другом. - Последнее слово он почти выплюнул, и его чары, змеясь, просочились в голову Тиффани.
Она пошатнулась, но в памяти ее зазвучал голос Нянюшки: "Матушка Ветровоск говорила мне, что будущее в твоих руках. А то, что ты молода, означает, что будущего у тебя хоть отбавляй". Что ж, надо признать, Матушка Ветровоск тоже подчас ошибалась. Будущего у нее нет.
Она проиграла.
Она пыталась управиться сразу с двумя владениями. И пустила все по ветру...
Она пыталась заручиться поддержкой Короля Эльфов. Он прогнал ее...
Она назвала Паслен другом. Теперь эльфийка мертва...
Она бросила вызов могущественному лорду, который может убить ее...
Она заслуживает смерти...
Она совсем одна...
И что-то поднялось из самой глубины нее. Она не заслуживает смерти. Она не одинока. И никогда не будет, покуда чувствует под ногами землю. Свою землю. Землю Болитов.
Она Тиффани Болит. Не подражательница Матушки Ветровоск, но полноправная ведьма. Ведьма, которая точно знает, кто она и чего хочет. Это ее путь. И она не проиграла, потому что все только начинается.
Она выпрямилась - холодная и яростная.
- Ты назвал меня крестьянкой, это значит - трудиться на земле. И я потружусь на славу, чтобы эта земля увидела твою смерть.
Земля говорила с ней переполняла ее, рассеивая чары эльфийского лорда, словно утренний туман; грозовые разряды трещали в воздухе. Да, подумала она. Гром и Молния. Эти собаки давно сгинули, и кости их вросли в мел рядом с Бабулей Болит, но их сила все еще здесь.
И она сама стояла нерушимо, врастая ногами в почву, и рокот древнего океана вливался в нее через подошвы. Земля. Волна.
Она подняла руки.
- Гром и Молния, я взываю к вам!
Огонь и воздух. Блеснула молния и раздался громовой раскат. Корона пастуха на ее груди засияла золотом - сердце всего, душа и центр бытия; золотое сияние разливалось вокруг нее, чтобы окружить, защитить, влить свою силу в ее собственную.
И небо раскололось пополам.
Такого шторма еще не видел мир. Он нес возмездие, и эльфы обратились в бегство или, вернее, попытались, потому что Фиглы заступили им дорогу. Тиффани не пыталась вмешаться в кровавое побоище: это гнев самого Мела рвался наружу сквозь нее.