Мама стояла в центре зала, лучи солнца лились в окна, сияли на тысячи хрустальных капель люстры и серебристо-лавандовом платье матери. Серебряные ленты удерживали ее локоны на голове, корона соревновалась с золотыми волнами во внимании. Кроме усталости в глазах и нескольких морщин у рта, мама была похожа на одну из принцесс.
Лили шелестела туфлями по полу.
Мама разглядывала ее и девочек с головы до пят, ее взгляд художницы отмечал отличия в их виде, по сравнению с утром. Она вскинула бровь в вопросе, заметив отсутствие Меланты. Окинув Эбена взглядом, она кивнула головой, вежливо прогоняя его.
Лили надеялась, что он сможет остаться, но он не был в форме.
— Ваше величество, — Эбен поклонился и вышел в дверь, ведущую в библиотеку.
— Надеюсь, сегодня ваши манеры будут сиять, девочки, — потому что внешность оставляет желать лучшего. Это она хотела сказать.
— Где отец? — Лили встала рядом с матерью, пока девочки выстраивались по возрасту.
Мама ответила ровно, пока Поль открывал двери.
— Лезвиехвосты в Вините. Две деревни разрушены, он напали на город.
Конечно, отец ушел. Лезвия годами не были такими смелыми. Она надеялась, что драконья стража быстро с ними разберется, и проблем не будет.
Лили не могла думать о драконах. Ей нужно было не понравиться принцу.
— Его королевское высочество принц Голик, третий сын Оши.
Принц Голик вошел с маленькой свитой — паж и два стража. Он замер и отдал перчатки пажу, а потом прошел к маме. Он был ярким. Не в одежде, та была коричневой и в пятнах от дороги, и она не знала пока, какой у него характер, но его волосы были короткими и ярко-рыжими, торчали под разными углами на голове. Щетина на его лице скрывала веснушки.
Он ждал, пока Поль начнет представлять их, хотя точно помнил их имена и мог знать общие описания, чтобы не перепутать. Он посмотрел на ряд принцесс, потом на мать, а потом на одну из принцесс. Хейзел всегда привлекала внимание на таких встречах, но у многих кандидатов хватало манер не пялиться так открыто, как принц Голик. Его губы дрогнули в улыбке.
— Ее величество, королева Итурии Фернанда.
Голик посмотрел на мать, словно и не отводил взгляда. Он вежливо ответил, поцеловал руку матери и повторил это с Лили и Гвен.
Поль не успел представить объект интереса Голика, Меланта пробралась в зал и тихо заняла место между Хейзел и своей близняшкой, улыбаясь, что успела. Или радуясь, что самая высокая и красивая сестра стояла рядом с самой низкой и веснушчатой. Мама нахмурилась, но Голик даже не заметил опоздания.
— Принцесса Хейзел, — сказал Голик.
Такое было впервые.
Рот Поля застыл в удивленной О. Его еще никогда не перебивали.
Глаза Хейзел округлились, даже вежливая улыбка дрогнула.
Лицо матери оставалось спокойным. Голик был из семьи мужчин-наследников, он мог не знать о манерах.
— Прошу прощения, — Голик вытащил листок из кармана и развернул. — Я узнал вас по рисунку, — он повернул бумагу и протянул Хейзел. Она разглядывала его, а потом улыбнулась своей редкой улыбкой. Голик ошеломленно и робко улыбнулся в ответ. Мальчик скрывался за щетиной.
— Что там? — мама выглянула из-за Лили.
Голик передал рисунок матери. Там был набросок Хейзел акварелью, ее желтые волосы было сложно не узнать, и подпись четко указывала, кто это. Юная художница подписалась в углу, как ее и учила Хейзел.
— Она стала лучше, не думаете? — сказала Хейзел.
— У нее есть потенциал, — согласилась мама.
— Где вы это взяли? — Хейзел забрала рисунок у матери.
Очарованный улыбкой Хейзел, Голик лепетал:
— Я… в приюте. Дети смотрели с улицы. Флаги. Я остановился.
Хейзел меньше всех умела рисовать среди них, но она поддерживала творчество детей, поставляла им бумагу, чернила и немного своих знаний. Два года назад она попросила отца нанять учителя для тех, кто хотел узнать больше, чем она могла дать. Не зная этого, принц Голик завоевал Хейзел сильнее, чем кто-либо до него.
— Берегите его, конечно, — сказала Хейзел, возвращая рисунок.
— Конечно, — Голик осторожно сложил бумагу и спрятал в карман. Он замер и кашлянул. — Рад встрече, — он улыбнулся, словно понял неловкость ситуации, ведь он перебил представления.
Хейзел протянула руку, и Хейзел держал ее на пару секунд дольше необходимого. Лили и Гвен переглянулись. Они знали, что у бедного принца нет шансов. Он был третьим сыном, а Хейзел хотела получить наследника.