Райвис оторвал изодранный в клочья рукав туники и прикрыл им лицо монстра. Он не хотел, чтобы Эмит увидел своего врага в человеческом облике.
— С вами все в порядке? С тобой, Тесса? И с тобой, Эмит? — Он переводил взгляд с одного лица на другое. Эмит молча кивнул в ответ. — А Корона с шипами?
— Ее больше нет.
Райвис закрыл глаза. А когда открыл их вновь, Тесса была рядом, гладила его по щеке. Он обнял ее, ерошил ее волосы, наслаждался теплом ее тела. Это продолжалось всего минуту, не больше — Райвис не хотел смущать Эмита, не хотел прогонять его.
— Пошли. — Райвис выпустил Тессу. — Давайте поднимемся наверх.
— Я только соберу краски... — Эмит шагнул назад, к отверстию в стене.
— Не надо, Эмит. Я попозже спущусь и принесу их тебе.
— Но надо помыть кисти...
Тесса решительно ухватила его за руку:
— Потом все уберем.
Эмит покорно развел руками:
— Как скажете, мисс.
Райвис пропустил Эмита и Тессу вперед. Силы стремительно покидали его. Когда они преодолели последние ступени лестницы и вылезли из погреба, он уже почти ничего не видел от боли. Райвис не знал, что мучит его больше — раны на щеке и на шее или же шрам на губе, который был как обнаженный нерв.
Кэмрон сидел в кухне у огня. Раненые расположились вокруг камина, спали или отдыхали. Трупы были сложены у двери. Пэкс куда-то исчез.
— Он отправился на разведку в лагерь Изгарда, — пояснил Кэмрон, не дожидаясь вопросов. — Я не велел ему подходить слишком близко.
Райвис принес стулья для Тессы и Эмита, Кэмрон достал оловянную фляжку с бренди. Никто, даже Эмит, не стали искать чашки и пили прямо из горлышка. Райвис увидел, как поморщилась Тесса, прикоснувшись к металлу раненой рукой. Ему захотелось снова обнять ее, прижать к себе. Но это еще успеется. А сейчас... Райвис провел пальцем по шраму на губе. Сейчас он должен подумать.
Он оставил Тессу и Эмита в кухне, сказал им, что спустится за кистями и красками. На самом же деле он и сам не знал, куда идет. Ноги привели его на галерею башни. Здесь пахло смертью. Кровью были забрызганы каменные плиты пола, стены, ступени лестницы, а в огромном очаге, вместо весело потрескивающего огня, стояло целое кровавое озеро.
Райвис старался не смотреть на кровь, отводил глаза — но видел только трупы. С полдюжины туш валялось на полу в комнате, еще несколько у подножия лестницы, другие — у баррикады из стульев и дверных створок. Из их спин, плеч, боков торчали стрелы и сломанные кости. У многих были ужасные ожоги на лицах и руках, у всех — от уха до уха — перерезано горло.
Только сейчас Райвис понял, зачем Кэмрону понадобилось оставаться в башне одному. Он отпустил с миром души этих людей.
Кэмрон осмотрел тело каждого монстра, чтобы убедиться, что все они мертвы. У одного-двух из перерезанных артерий била свежая кровь. Значит, они были еще живы, когда Кэмрон спустился с башни.
Райвис со стоном опустился на пол. Кэмрон не хотел продлевать страдания врагов. Ведь они были его соотечественниками.
Райвис долго просидел, скорчившись на полу, давая отдых измученному телу. Потом он, как и обещал, спустился за рисовальными принадлежностями Эмита. С трудом протиснувшись в узкую щель, он очутился в небольшой пещере, заваленной баночками с красками и чернилами, свитками пергамента, кистями и перьями. Узор Илфейлена лежал на деревянной подставке в центре. Возможно, некогда это было прекраснейшее творение, но пятна крови и отпечатки грязных пальцев обезобразили его. Райвис поднес лист пергамента к одной из свечей, которую предусмотрительно захватил с собой, и поджег. Через несколько минут от узора не осталось ничего, кроме запаха серы, струйки желтоватого дыма и кучки пепла.
Райвис начал собирать вещи Эмита в мешок. Взгляд его упал на лист неразмеченного пергамента. Рядом, среди раковин с краской, грязных тряпок и сломанных кистей, валялось перо. Он подобрал его, повертел в руках, а потом закусил шрам на губе и полез в мешок за чернильницей.
Устроившись на том же самом месте, на котором несколько часов назад сидела Тесса, Райвис писал письмо своему брату. Это было нелегкое дело; порой он не мог подобрать подходящие слова, порой так болела рана на щеке, что путались мысли. И все же он написал его — а когда кончил, шрам на губе уже не дергало, как нарыв.
Мне ничего от тебя не надо, кроме одного — я хочу, чтобы ты вспомнил прошлое. Все хорошее и плохое, что происходило с нами тогда, ту любовь, которая была между нами прежде ненависти...
Райвис засунул сложенный лист пергамента под тунику и поднялся наверх. Пэкс встретил его в дверях.
— В Гэризонском лагере — хаос и паника, — доложил юноша. — Изгард умер.
Райвис кивнул.
— А что поделывают его полководцы?
— Точно не знаю. Я видел, как несколько человек оседлали лошадей и поскакали на восток.
— Уже перегрызлись, — пробормотал Райвис. — И не в последний раз. Повелитель Сандор и его армия расправятся с теми, кто остался.
— Я сам хочу посмотреть, что делается в лагере. — Кэмрон вошел в кухню через черный ход. Он переоделся в чистую тунику, раны были аккуратно перевязаны. Райвис заметил, что при ходьбе он слегка прихрамывает на левую ногу.
— Будь осторожен. Если ты не вернешься через пару часов, я поеду тебя искать.
Кэмрон усмехнулся:
— Ты забыл, с кем говоришь, Бурано. Я не так уж плохо знаю окрестности замка Бэсс.
С этими словами он повернулся и вышел во двор, навстречу солнечному летнему утру. Через минуту Пэкс заявил, что ему надо почистить лошадь, и последовал за Кэмроном. А еще через минуту Эмит пробормотал, что ему нужно вымыть кисти и немного проветриться. Райвис и Тесса наконец остались вдвоем.
Он подошел к ней, обнял, прижал к себе, зарылся в ее мягкие, перепачканные краской волосы, уткнулся носом в ее горячие, опаленные огнем щеки.
Он не заслужил такого счастья. Он не может ее отпустить. Так они и стояли, пока через несколько часов не вернулся Кэмрон, невредимый и радостно-возбужденный, и не стал звать всех во двор насладиться чудесным теплым днем.
Эпилог
Приятно было в пасмурный осенний день прогуливаться по Ранзи среди берез, дубов и каштанов. Опавшие листья ковром устилали землю под ногами Тессы, падали ей на плащ, застревали в волосах. Она повернула назад, к дому и машинально ощупала кольцо на груди: желтые осенние листья почему-то напомнили ей эфемеры. Может, дело в том, что, когда она придет сюда в следующий раз, их уже не будет?
Она даже вытащила кольцо из-под платья, полюбовалась на сверкающие золотые шипы. Оно было теплым и тяжелым. Удовлетворенная, Тесса засунула его обратно и пошла дальше.
На ведущих к парадному входу ступенях она увидела Кэмрона и Райвиса. Райвис помахал ей рукой. У Тессы учащенно забилось сердце, она ускорила шаги, а потом и вовсе побежала, подобрав длинную юбку.
Кэмрон сдержанно усмехнулся, Райвис расхохотался. Ну конечно, она нарушила все правила! Даме не подобает бегать в присутствии мужчин. Но Тессе не было до этого дела. Она пристроилась рядом с Райвисом, он подвинулся, обнял ее за плечи, потом наклонился и прошептал что-то прямо в ухо. Тесса вспыхнула и шутливо ткнула его пальцем под ребра. Надо же! Подумаешь, голые коленки! Неужели это производит на кого-нибудь такое впечатление?
Между Кэмроном и Райвисом на ступенях были разложены какие-то документы. Тут были описи имущества, купчие, карта Гэризона и приграничных районов. Райвис проследил за взглядом Тессы и пояснил:
— Мы должны попасть в Гэризон до первого снега. Позже через горы не проехать.
Тесса кивнула. Она не впервые слышала об этих планах. Изгард умер, не вынеся потери Короны с шипами. В гэризонском лагере начались междоусобицы. В результате армия была разбита и бесславно вернулась домой. Смерть короля и утрата Короны были просто детскими игрушками по сравнению с грызней между гэризонскими военачальниками. Каждый стремился первым попасть в Вейзах, чтобы как можно быстрей заявить о своих притязаниях на престол. С тех пор одна кровавая битва следовала за другой. Гибли тысячи гэризонских солдат.