– Не важно, – отмахнулась Иллисса. – Хотя, слухи все равно поползут. Слухи, что вы воспылали ко мне любовью и не рискнули подпустить никого. Более того, ваши разговоры с помощниками Вазира могут расценить не как деловые переговоры, а как предупреждение, что еще один взгляд в мою сторону, и последует вызов на дуэль.
– Ну и слухи, однако, – вздохнул Эвьяр.
– Люди скучают. Вазир много времени уделяет преобразованиям. Они же съедают из казны те суммы, что раньше уходили на развлечения. Последние три года сократилось число балов, выездов на охоту, пикников и прочих увеселений. С появлением театра стало немного легче. Наряды можно выгуливать в оперу. Но и там внимание больше приковано к сцене, чем к ложам.
– Окажись они в Северной империи, то мечтали бы хоть о десяти минутах блеска в ложе, – сообщил ей Эвьяр. – Правда, после одного такого дня они бы думали, куда скрыться от внимания отца. Ему хватило бы и минуты, чтобы оценить женщину, после чего ни семья, ни положение не защитили бы ее.
– Значит, меня ждет та же участь? – испугалась девушка.
– Надеюсь, что нет. Но я буду просить вас одеться как можно скромнее, чтобы он не счел вас интересной для себя.
– Очень надеюсь, что так и будет, – Иллисса постаралась не показать, насколько ей страшно. Судьба сестры ясно давала понять, что может ждать девушку, если император не обойдет ее своим вниманием. – Я постараюсь выглядеть монахиней.
– В свою очередь очень на это надеюсь, – Эвьяр поклонился ей в конце последнего танца и повел к возвышению. Предстояло завершение бала, после чего императорская семья проследует на ужин, а гости отправятся по домам. – Я постараюсь не оставлять вас, если будет малейшая возможность, что он окажется рядом.
– Я буду благодарна вам за это, – принцесса заметила, что ее рука дрожит только после того, как жених пожал ее.
– Я не смог спасти первую жену, но постараюсь учесть все совершенные ошибки.
– Вы думаете, что в смерти вашей супруги виновен император? – на этот раз дрожали не только руки, но и голос.
– Не могу не согласиться с этим, – честно признался северянин, – но не могу и отрицать. К сожалению, меня не было рядом с ней, и я не могу что-либо утверждать однозначно. Слишком много вопросов, на которые нет ответа.
Девушка предпочла промолчать.
Ужин прошел в непринужденной атмосфере. Младшие принцессы делились между собой впечатлениями от танцев, кавалеров, обсуждали наряды других дам. Старшие занимались примерно тем же, с той разницей, что критиковали они не столько скромные платья и украшения, сколько наоборот, смелые наряды, некоторые новые танцы, считая их недопустимыми. Император и его родня обсуждали что-то свое.
– Кажется, сегодня наша сестренка заставила всех говорить о себе, – неожиданно заметил младший брат правителя, Варок. – Я уже не буду говорить, сколько мужчин оставила огорченными своим отказом.
– Что делать, – притворно лукаво улыбнулась девушка. – Что им стоило подсуетиться раньше, скажем, когда я вернулась из Астизиры. Понятно, первое время мне необходимо было соблюдать траур хотя бы из приличия. Но потом-то кто мешал оказывать минимальные знаки внимания? Я не говорю, что они должны были прилагать все усилия, чтобы я снизошла до них. Но, кто знает, может, возникни необходимость, я бы смогла замолвить за кого-то словечко. А так, время вышло, кто не успел, тот опоздал.
– Не говоря о том, что у них был шанс породниться с императорской семьей, – рассмеялся Вазир.
– Дорогой брат, у вас осталось еще две сестры, – подала голос младшая.
– Только я буду куда осмотрительнее, – строго посмотрел он на младших. – Учтите, что мужей вам я буду выбирать тщательно. Не отдам абы за кого, решившего поправить свое положение за счет казны. Это будут люди достойные, успевшие проявить себя. И уж точно не молодые юнцы, не имеющие реального представления о жизни.
– Значит, старики, – вздохнули принцессы.