Я ненавидела расставаться с ним. Ещё больше я ненавидела то, что он проделал весь этот путь только для того, чтобы ждать снаружи, как слуга.
— Будь умницей, — прошептал он, когда я встала. — Отрывай головы тех, кто больше всего этого заслуживает.
Я улыбнулась.
— Я постараюсь, — пообещала я. — Но ты же знаешь, как я люблю отрывать головы.
Он подмигнул мне в последний раз. Я спустилась по лестнице, чувствуя себя немного увереннее. Тейлон ждал меня на земле. Его щёки были обветренными и загорелыми, а волосы разметались по голове дикими волнами. Его одежда была очень похожа на мою, грязная от путешествия, слегка покосившаяся и не слишком подходящая для того, чтобы войти во двор. Он был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела.
Он протянул мне руку, и мы вошли в замок. Слуги выстроились вдоль ковра, ведущего внутрь и вниз по коридору, когда другой лакей повёл Тейлона и меня в фойе с Хеманом и горсткой охранников, следующих за нами.
Воспоминания нахлынули на меня, и с каждым шагом мне становилось всё труднее.
Я вспомнила, как бегала по этим коридорам в детстве, гоняясь за старшими братьями, когда они дразнили меня из-за моих растрёпанных волос. Я вспомнила, как держала маму за руку, когда она вела меня от одного задания к другому. Она всегда улыбалась, всегда была любезна со слугами.
— Передавай им свои наилучшие пожелания, Тессана, — шептала она мне на ухо. — И они отдадут тебе свои.
Я вспомнила, как играла с сестрёнкой в куклы и стелила кровати в ящиках комодов. Иногда мы крали цветы из ваз, расставленных по коридорам, и делали нашим куклам венки. Иногда мы заплетали их в собственные волосы.
А иногда мы оставляли их, чтобы мама нашла.
Я вспомнила тяжёлые шаги отца, когда он шёл по коридорам. Я представила себе, как они сейчас идут к нам, готовые приветствовать почётных гостей.
И Тейлон был почётным.
Любой член любой из девяти королевских семей был бы поводом для моего отца приветствовать их у входа в свой дворец. Потому что он был вежлив, добр и заслуживал короны.
И всё же Тирн не счёл Тейлона достойным своего приветствия. Нам сказали, что нас отведут в тронный зал, где «Его Величество даст нам краткую аудиенцию, прежде чем удалиться на вечер».
Гнев горел во мне. Я обиделась за Тейлона. Для Тирна было неосторожно игнорировать потенциальную важность визита Тейлона. Отказ от приглашения Тейлона на ужин был ещё одним оскорблением.
Если это было хоть какое-то указание на то, как Тирн управлял державой, то я могла понять, почему деревни, мимо которых мы проезжали, приходили в такое монументальное запустение.
Мои туфли застучали по полированному полу, и я крепче сжала руку Тейлона, который, казалось, не был удивлён грубым приветствием или поведением дворцового персонала.
Мы прошли мимо боковых столиков и сверкающих канделябров, которые веками принадлежали семье Аллисанд. В отличие от сельской местности, по которой мы проезжали, дворец оставался нетронутым.
Тронный зал находился почти в центре дворца, вдали от центра событий. Лакей проводил нас до дверей и прошептал герольду имя Тейлона. Прежде чем я успела набраться храбрости и сделать глубокий вдох, герольд распахнул дверь и объявил о нашем присутствии.
— Наследный принц Тейлон Трескинат, герцог Вестновии, королевский генерал Сораваля, — он сделал драматическую паузу и закончил. — И почётный гость.
Тейлон сжал мою руку и потащил меня в тронный зал, пока я мирилась с «почётным гостем».
Довольно скоро мы стояли посреди богато украшенной комнаты, под люстрой, с которой свисали бриллианты.
Я посмотрела на витражи, изображающие битвы и королей, которые были до моего отца, и на людей, молча двигающихся по комнате, одетых во все лучшие наряды.
Пол был выложен полированным мрамором, искрящимся вкраплениями бриллиантов, вставленных в золотые и слоновые завитки. Настенные канделябры были равномерно расставлены по всей комнате и висели в той же алмазной сетке, что и люстры. Стулья, покрытые чистым золотом и обитые белым мехом, представляли собой ряды зрительских кресел. Королевская стража окружила комнату, одетая в бело-золотые наряды, с позолоченными копьями в правой руке и смертоносными мечами на бёдрах.
Я подняла глаза, когда мой дядя, пошатываясь, поднялся с трона, который когда-то принадлежал моему отцу. В детстве он завораживал меня, и даже сейчас у меня перехватывало дыхание. Из середины высокой спинки торчал огромный рубин. Алмазы рассыпались в обе стороны и вниз по бортикам.