На следующий день Матильда, моя служанка из Сораваля, принесла мне завтрак. Она должна была присутствовать на суде. Я была благодарна знакомому лицу.
Когда принесли обед, мне сообщили, что я присоединюсь к дяде за ужином. Конандра или нет, объяснил Креншоу, но король Тирн был и доброжелателен, и милостив. Для меня будет честью отобедать с ним.
Я не поверила ни единому слову.
Я приняла приглашение, потому что у меня не было другого выбора, но также я хотела провести время с моим дядей. Мне хотелось заглянуть ему в глаза и увидеть точный оттенок его темноты.
Если у него есть слабости, я их найду. Если у него есть секреты, я их раскрою. Если он хочет рассматривать мои притязания на трон как измену, то и я буду относиться к нему так же.
Матильда распорядилась, чтобы мои чемоданы доставили первым делом утром. К тому времени, как появился Креншоу, чтобы проводить меня к ужину, она одела меня в моё лучшее Соравальское платье и уложила волосы с особой тщательностью.
Без стука в комнату просунулось уродливое узкое лицо Креншоу. Мгновенная ярость вскипела под моей кожей. Его поведение было достойно сожаления.
— Пошли, — приказал он.
Я последовала за ним из комнаты, шагая за ним, как заключённая. Я могла бы найти дорогу в столовую и без посторонней помощи. Несмотря на долгое отсутствие, моё знание дворца быстро вернулось.
Когда мы вошли в столовую, белые двери с золотыми завитушками распахнулись, и глашатай объявил о моём прибытии. К моему удивлению, дядя поднялся со своего места во главе изысканного стола.
Тирн был не один, но я не узнала никого, кто сидел рядом с ним. При моём появлении встали ещё трое мужчин, но единственная женщина осталась сидеть.
— Моя давно потерянная племянница, пожалуйста, присоединяйся к нам.
Я обошла Креншоу и заняла свое место напротив дяди. Я не была настолько наивна, чтобы поверить, что это место было освобождено в мою честь. Оно было дано мне больше из насмешки, чем из чего-либо ещё.
Никто не произнёс ни слова, пока не подали первое блюдо, холодный суп из корнеплодов с взбитыми сливками. Не говоря ни слова, Тирн откусил кусочек, давая остальным разрешение поесть. Я потянулась за ложкой, желая, чтобы мои пальцы перестали дрожать. Сделав первый глоток, я почувствовала, как дядя сверлит меня взглядом.
— Мои советники, — наконец объявил Тирн. — Лорд Бервик и лорд Глауст, — он кивнул направо от меня на двух напыщенных мужчин. — Мой первый генерал, генерал Леффенмор. И его жена, леди Леффенмор.
Я положила ложку в суп и кивнула:
— Для меня большая честь обедать с вами.
— Ты, конечно, никого из них не узнаёшь, — продолжал Тирн. — Любой человек из службы у твоего отца или в совете должен был быть предан смерти. Я не мог доверять никому из них. Я уверен, ты понимаешь.
Я сосредоточилась на том, чтобы проглотить эту новость. Мои руки дрожали, ярость кипела во мне, но я не могла ни кричать, ни плакать перед этими людьми. Вместо этого я заставила себя говорить спокойно.
— У вас есть основания полагать, что кто-то из наказанных виновен в убийстве моей семьи?
Тирн выдержал мой взгляд. Свет свечей между нами освещал безумие, пляшущее в его бледно-голубых глазах.
— Мне не нужна причина. Я — король.
Мой взгляд упал на суп. У меня пропал аппетит, но я больше ни секунды не могла смотреть на дядю.
Один из лордов, я не могла вспомнить, кто именно, наклонился вперёд и хлопнул ладонью по столу.
— Вот, вот.
Генерал Леффенмор тоже наклонился и провозгласил:
— Долгого вам царствия, мой король.
Губы моего дяди изогнулись в жестокой улыбке.
— Не думаю, что моя племянница согласится, джентльмены. В конце концов, она здесь, чтобы забрать мою корону.
Подходящего ответа не нашлось, поэтому я придержала язык.
— Вы уверены, что она действительно ваша племянница? — спросила леди Леффенмор со скучающей ноткой в голосе. — Она появляется из ниоткуда с весьма разыскиваемой короной, и мы должны предположить, что она наследница трона, которой не было в семье Аллисанд в течение восьми лет.
— Вот почему вызвали Конандру, моя дорогая, — объяснил генерал Леффенмор. — Суд докопается до сути этого дела. Правда будет раскрыта.
Появились слуги и сменили наши суповые миски на тарелки с сыром и нарезанным мясом, украшенные кусочками тоста и маслом.
— Ты не боишься, Дитя? — спросила леди Леффенмор, намазывая сыр маслом и зелёным джемом. — Этот суд дело серьёзное. Твоя жизнь в опасности, и ради чего? Потому что ты хочешь, чтобы тебя признали потерянной принцессой? Потому что ты хочешь вернуться к дворцовой жизни? Я молюсь Свету, чтобы ты знала, что делаешь.