— Твоему отцу не позволено находиться на площади.
Лука обернулся и радостно воскликнул, увидев Лито, того самого паренька, которому когда-то доверили их охрану.
— Где же он? — спросил Лука.
— Пройдём со мной. Он ждёт тебя в гостинице.
Мальчик покачал головой.
— Я не могу уйти. Там мой друг.
Лито взглянул на него с сочувствием:
— Лука, — тихо сказал он. — Твой друг сегодня умрёт. Ни один судья Лигеноса не вынесет оправдательного приговора простолюдину, осмелившемуся присвоить Корону Власти. Тебе лучше уйти. Это слишком тяжёлое зрелище для ребёнка.
Лука чуть усмехнулся. Он вспомнил ночь в Токуле, гибель горы Ратай, смертоносный бег цаверов, битву под куполом.
— Он мой друг. Я буду с ним до конца.
Лито кивнул и отступил:
— Я буду рядом.
Забывшись, Лука снова сунул руку в карман, где сидел Тис, и дёрнулся, зашипев от боли.
Он едва не пропустил миг, когда двери Единого суда широко раскрылись. В сопровождении здоровенных стражников на площадь вышел Сенька. Он казался совсем маленьким по сравнению с солдатами. Мальчика провели на площадку, высоко поднятую над толпой. Лука протиснулся вперёд, не обращая внимания на ругань и затрещины, пока не оказался в первом ряду.
— Сенька! — крикнул он. — Держись!
Друг нашёл его глазами и улыбнулся. Его привычно чумазое лицо совсем осунулось, но Сенька стоял, гордо расправив плечи.
— Слушайте, слушайте, слушайте! — трижды крикнул глашатай. — Единый суд Лигеноса вынес свой приговор!
Площадь замерла, жадно впитывая каждое слово.
— Пришедший издалека, дерзнувший присвоить Корону высшей власти Лигеноса, приговаривается к смерти!
Толпа взревела, невольно подаваясь к помосту, и Лука оказался совсем близко от друга. Сенька побледнел, услышав приговор, но не отпустил глаз.
— По утверждению пришедшего издалека Корона попала к нему волею случая. Пусть случай решит его судьбу.
Сеньке завязали глаза, и старец, чем-то похожий на Дарящего радость, поднёс к нему книгу.
— Раскрой её на любой странице, — приказал старец.
Сенька коротко вздохнул, взяв книгу в руки. Тонкие пальцы мальчика слепо пробежали по корешку, скользнули по страницам, и Сенька медленно раскрыл книгу.
— Да свершится судьба! — старик принял книгу из рук мальчика и громко прочёл: — Битва с легуром!
Возбуждённый ропот прошёл по рядам, и Лука негодующе крикнул:
— Очень милосердно — выставлять против легура мальчишку! Он ни в чём не виноват! Корона сама выбрала временным хранителем моего друга!
Сразу несколько стражников кинулись к Луке.
— Почему Корона не убила его? — крикнул тот, уворачиваясь.
— Оставьте его! — властный голос Роска перекрыл поднявшийся шум. Толпа повернулась к юному королю, как один человек. Чуть позади Роска стоял Гедар. Лука с надеждой взглянул в его непроницаемое лицо.
— Пришедший издалека! — холодно сказал Роск. — Приговоры Единого суда не обсуждаются. Ты не знаешь наших законов, и поэтому я прощаю тебе твою дерзость. Я даже готов заменить казнь. Выбирай — что кажется тебе более гуманным? Гильотина? Повешение?
Толпа одобрительно зашумела, раздались крики. Лигенийцы приветствовали своего милосердного короля. Лука опустил голову, скрывая слёзы. И в наступившей тишине прозвучал голос Сеньки:
— Лука, пусть всё остаётся, как есть.
Мальчик вскинул растерянные глаза на друга.
— Ты не понимаешь, — воскликнул он. — Эта тварь хуже, чем тигр-убийца!
— Не бойся. Я сам выбрал свою судьбу. — Сенька ободряюще улыбнулся. — Говори.
Лука помотал головой.
— Давай, Лука, — поторопил его Сенька. — Пора.
Полуденное солнце заливало площадь ослепительным светом, но Луке показалось, что мрак спускается на землю, когда он поднял голову и, глядя прямо в глаза Роска, мучительно трудно вытолкнул из себя слова:
— Битва с легуром.
Одно долгое мгновение Роск сурово смотрел в глаза Луки, потом медленно кивнул. Начальник стражи сделал знак, и Сеньку подхватили под обе руки, хотя тот и не думал вырываться. Его ввели в клетку.
— Лука, — позвал приговорённый. — Возьми Гиса.
Лука подбежал к решётке и вытащил сквозь неё упирающегося Сенькиного тябиса.
— Тихо, Гис, тихо, — прошептал он, не замечая, как тябис в кровь расцарапал его руку.