– Это все не взаправду! Это-все-не-взаправду! – задыхаясь, твержу я. Напрасная трата воздуха! Я же вижу – еще как взаправду! Но единственная возможность не сойти с ума – это сохранить чувство реальности.
– Это! Все! Не! Взаправду!
Продираюсь голыми руками сквозь кусты, доходящие мне до пояса. Ноги путаются в переплетенных кустарниках, мелкие зверюги добираются до меня и кусают, их все больше! Силы на исходе, сердце колотится в груди так, что легким не хватает воздуха. Я должна выбраться!
Кроликов-убийц слишком много, они повсюду, и своим «фр-р» зовут товарищей присоединиться к охоте.
Подлесок слева редеет. Устремляюсь туда, одна тварь вцепилась в лодыжку, но я продолжаю бежать, стиснув зубы, прерывисто выдыхая. Укушенная нога горит, словно я бегу через огонь. Топчу плющ и папоротники, молочу кулаками тех тварей. Кричать не могу: не хватает воздуха, каждый вдох царапает глотку, будто у меня болит горло. Я чаще спотыкаюсь, чем бегу.
Вдруг передо мной появляется широкий сероватый ствол дерева. Толстые ветви обвивают его словно канаты. Бросаюсь к дереву, карабкаюсь наверх – уповая, что зверюшки не полезут следом. Сучья на ощупь какие-то странные. Снаружи твердые, а внутри крошатся. Ноги скользят, но мне пока хватает сил удержаться. Рывок за рывком забираюсь все выше, задевая большие мягкие листья и ветки, похожие на обглоданные кости. Какое мерзкое дерево! Но оно спасло мне жизнь, потому что – смею надеяться – те зверюги остались внизу и возмущенно фырчат мне вслед: «Фр-р, фр-р!»
Поднявшись довольно высоко – метра три, – сажусь на сук, хватаю воздух ртом. Абсурд, но я думаю о маме: она очень переживала, когда я ребенком лазила по деревьям. «Вот свалишься и переломаешь себе кости!» – стращала она. И теперь этот приобретенный еще в детстве навык спас мне жизнь. Твари когда-нибудь свалят, а дальше…
Живот неприятно сводит: я не знаю, что буду делать дальше! Рассматриваю раны на ногах, бедре и руках. Джинсы в бесчисленных дырах, рваные и мокрые от крови. Укусы неглубокие, но их очень много, они горят словно в адском пламени, и царапины, кажется, вот-вот вспыхнут огнем.
Вдруг все зверюги резко стихли, безмолвно посмотрели куда-то в сторону и, как по секретному знаку, скрылись в лесу. Миг – и ни одной не осталось.
Что их спугнуло?
Щурясь, пытаюсь разглядеть что-нибудь в чаще. И тут сердце чуть не остановилось. Совсем рядом, за деревом, прячется какая-то тень. Очень большая тень.
В чаще внезапно воцарилась тишина. Слишком глубокая тишина, такой не бывает в лесу. И меня терзает нехорошее предчувствие, что тень, которую я увидела, гораздо опаснее стаи кровожадных кроликов-убийц.
Чувствую некое прикосновение к плечу. Взвизгнув, стремительно оборачиваюсь и чуть не падаю с дерева. Ветка! Тьфу! Опять дрянь всякая мерещится!
Адреналин сошел на нет, мышцы рук мелко дрожат, а ноги наливаются свинцом. Устало карабкаюсь по стволу еще выше, как можно дальше от тени, притаившейся внизу. Задираю голову, подыскивая ветку, за которую смогу спокойно уцепиться, и краем глаза замечаю, что тень приближается! Испуганно оглядываюсь – но тень пропала…
Затаив дыхание, я тянусь к другой белой ветке, похожей на кость, – она ломается и остается в моих руках, и до меня доходит – я ошиблась.
Сучки не похожи на кости.
Они и есть кости.
Внизу что-то шевелится, я слышу шорох шагов в листьях.
Я просто хочу выбраться отсюда, надо лезть выше, но нога застревает между листьями. Нет, не застревает. Листья… они защемили ногу! Отчаянно пытаюсь освободиться – и снова замечаю движение рядом. Поворачиваю голову – и не верю своим глазам.
Несколько отросших веток тянутся к моему плечу.
Они тянутся к моему плечу?
Это дерево… оно двигается!
Его большие листья накрывают меня, подобно двум огромным рукам. Дергаю ветку, пытаюсь соскрести зелень с кожи, потому что листья липнут к ней. Тонкие, но жесткие ветви ловят одну руку и неумолимо прижимают ее к моей груди, пока я отчаянно и безуспешно силюсь вырваться. Вторая ветка хватает другую руку, сжимая пальцы. Мясистая внутренняя часть листьев выделяет липкую жижу, которая обжигает кожу.
Это дерево – мерзкое плотоядное растение!
Крики застревают в горле. Снова пытаюсь высвободить руки, но дерево невероятно сильное, повсюду ветки и листья. Оно меня не отпустит, и рано или поздно от меня останутся одни кости…