Мы дружно и решительно вошли в спальню. Адмирал ответил нам взглядом исподлобья. Сегодня в комнате даже никто и не толокся, видимо, из-за его дурного настроения.
— Вы не собираетесь оставить меня в покое, де Флеррн?
— Вы знаете, что за вашим домом следят, господин адмирал? — спросил я, не обращая внимания на его выражение лица, отчего оно, кстати, тут же и смягчилось. Я бы даже решил, что на нем промелькнуло сдержанное оживление.
— Следят? Что это значит? — Значит, он еще не всем стал безразличен?
— Полагаю, то же, что и… — я повел рукой, показывая, что деликатно умалчиваю о состоянии его здоровья, ибо оно и так очевидно.
— Не понимаю, — капризно сказал Колиньи.
— За вашим домом следят, — повторил я. — Полагаю, затем, чтобы вы не вздумали его покинуть.
Вены на его сухих висках заметно взбухли.
— С чего вы взяли?
— С того, что за вашим домом следят ночью, чтобы под покровом темноты вы никуда не ускользнули. Мне не хочется думать, для чего именно, но боюсь, ваша жизнь может быть в опасности.
— А вы уверены в том, что это мои враги?
— А вы полагаете, что это могут быть ваши друзья?
Колиньи перевел взгляд на Огюста.
— Это действительно так? Вы их видели?
Огюст кивнул утвердительно.
— Почему же вы мне не сказали, де Флёррн?
— Я не хотел вас беспокоить…
Колиньи насупился. И снова перевел взгляд на меня.
— И кто это, по-вашему, мог быть?
— Понятия не имею, — ответил я с самым честным видом, на какой был способен. Разумеется, он мне не поверил. Но больше идее покинуть свой дом он всерьез не противился, хоть и не переставал ворчать. На это его непостоянство я и рассчитывал.
— Почему тебе удается так легко с ним управляться? — недоуменно спросил Огюст, когда мы снова вышли за дверь.
— Потому, что мне, собственно говоря, все равно, что он может подумать, сказать или сделать.
Огюст покосился на меня исподлобья.
— А тебе действительно все равно?
— Совершенно.
Он сердито встряхнул головой, раздув ноздри и сверкнув глазами, и даже ударил каблуком в ближайшую стену.
— Ты не веришь, что у нас получится! Ни во что не веришь! Ты все равно думаешь, что ему крышка, и тебе наплевать!.. Он для тебя уже мертвец!..
— И я тоже. Мы оба одинаковы. Тебя это устраивает?
Огюст от неожиданности замолчал.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что есть. В целой бездне миров мы все давно мертвецы.
— А… ты имеешь в виду в будущем…
— Которое, в каком-то смысле, давно уже существует. Да. Ну и что нам всем терять?
— О Господи, чушь какая…
— Неважно. Просто уже все не страшно, и меня это не волнует. Никак.
— Ой, — сказал Огюст и посмотрел на меня с тревогой, как на тяжело больного. Почти как на Колиньи.
— Да нет, нет, не настолько, — успокоил я его, смягчая краски, — это все абстрактно. Просто я все-таки верю, что хуже уже не будет, а насчет лучше — уж как получится. Неужели ты всерьез веришь, что у тебя не хватит духу при необходимости схватить Колиньи за шиворот и самому затолкать в экипаж, пусть даже силой? Хватит, ведь верно? — Огюст бессознательно кивнул. — Ну и о чем тут беспокоиться?! Нужно тебе всерьез его согласие? Теперь уже решает не он, что бы он ни сказал на это в дальнейшем. А я ему и вовсе никогда не подчинялся. Потому мне и проще. К тому же, похоже, я сбиваю его с толку, и пока он раздумывает, что бы все это значило, мы можем действовать. А если тебя так смущает, что он смертен, подумай о том, что смертен и ты. Если у тебя ничего не получится, что ж, такова жизнь, может не получиться у кого угодно и когда-нибудь все будем там, где будем. Естественным образом или совершив какую-то ошибку, о которой можем даже не подозревать.
Огюст перевел дух, покачав головой.
— Да, верно… схватить его за шиворот при необходимости мы сможем.
Уже смеркалось, когда наконец прибыли Роли и Сидни со своим экипажем. Оба англичанина были в отличном настроении. Им нравились такие шпионские игры. Похоже, их настроение передалось и Колиньи, даже до того, как он на самом деле их увидел. К вечеру он немного оживился, Огюст распорядился, чтобы его должным образом подготовили и одели. А я тем временем разговорился с англичанами.
— Любопытный маневр, — проговорил Роли, возбужденно расхаживая по спартански, хотя нет, простите — пуритански обставленной адмиральской гостиной. Его глаза азартно блестели. — А от кого вы его все-таки прячете?
— От кого получится, — я пожал плечами. — Кстати, когда вы подъезжали сюда, то не заметили ничего необычного?