Леголас сжал челюсти, и глаза его потемнели. Но перед ним сейчас стоял не отец, а король. И вассал поклонился:
- Слушаюсь, государь.
====== Глава 2. Где пролегают границы ======
Сюжет главы был создан Таволгой, моим недолгим соавтором. Внесены некоторые изменения, текст переписан полностью, но все равно- спасибо ей за этот вклад.
Утро едва занималось, когда тяжелые двери замка медленно распахнулись, впуская в холл промозглую осеннюю стыть и звук тяжких капель, сыплющихся с мокрых ветвей.
Леголас, хмуро выслушавший еще какие-то неслыханно ценные наставления, в последний раз склонился перед королем и сбежал по лестнице, на ходу набрасывая капюшон плаща. Широкий двор, залитый вязкой рассветной полутьмой, гулко вибрировал перестуком копыт, позвякиванием оружия и негромким рокотом голосов – пятьдесят воинов были готовы выступить в путь.
Леголас кивком поблагодарил озябшего конюшего и вскочил на длинногривого гнедого жеребца:
- В дорогу, братья, с благословением Валар, – негромко скомандовал он и первым двинулся к воротам. Древние створки, утробно застонав, разомкнулись, привратники поклонились принцу, и конный отряд тройной шеренгой прошел под монументальным навершием ворот.
Лес замер в синеватом рассветном безмолвии. Там и сям каскады капель осыпались с потревоженных всадниками обнаженных веток, лошади фыркали, встряхивая мокрыми гривами, а эльфы молча двигались по широкой тропе под вековыми деревьями.
Леголас боролся с дремотой, стараясь не поддаваться глухому раздражению. Он еще не был в Ирин-Тауре, да и вообще давно не покидал родного королевства, а посему вояж обещал быть занятным. Нужно дождаться восхода солнца – угрюмое расположение духа, несомненно, развеется само собой. Слева приблизилась ровная конская поступь, и с Леголасом поравнялся Сарн, похожий в глухо запахнутом темном плаще на нахохленного филина.
- Не октябрь, а сущая тоска, – криво улыбнулся он, – скорее б зима, что ли.
Принц в ответ лишь покачал головой. Летние грозы были ужасны в том году, яростные, скупые на дождь, зато щедро осыпавшие иссушенное Лихолесье каскадами ослепительных молний. Леголасу и сейчас еще снились иногда охваченные ревущим пламенем чащи. Сарн едва не погиб, в числе прочих, туша те страшные пожары. Он недавно вернулся к службе, и его Леголас в Ирин-Таур брать не хотел. Эру, как орал Сарн позавчера, услышав, что его оставляют в замке… И теперь Леголас изводился раскаянием, зная, что дождь мучительно пульсирует сейчас в недавно сросшихся ребрах и ключицах Сарна, и досадуя, что не устоял перед требованиями друга.
Но вот белесый свет осеннего утра заполоскался в мокрых кронах, подлесок зашуршал пробуждающейся жизнью, а в эльфийском отряде послышались разговоры. Вскоре кто-то затянул песню, и Леголас почувствовал, что хандра отступает. В конце концов, на любимую им осеннюю охоту эльфы всегда выезжали именно в такие сырые и гадкие сумерки. Однако по голенищу сапога постукивали тяжелые ножны меча, а на дне чересседельной сумы лежала корона, и Леголас снова задумался о своей миссии. Несмотря на отцовские указания, он понятия не имел, с чего придется начинать. Государь всегда засыпал его множеством советов, отправляя с визитами, но принц, уже довольно опытный посол, прекрасно знал, что на месте все оказывается иначе. От кого придется защищать подданных князя? От орков? От мятежных солдат? Леголас поморщился: пустое. Для начала, нужно найти этот забытый Эру угол.
Днем распогодилось, выглянуло солнце, и Леголас обернулся к отряду:
- Эй, братья! Отставить меланхолию! Кто не взял в поход вина – два караула вне очереди!
В ответ грянул хохот, послышались понукания, и кони ускорили шаг. К вечеру отряд достиг пограничной крепости у берега реки. Гарнизон восторженно встретил гостей, и утро застало Леголаса в легком хмелю и превосходном настроении. Перевалив через гряду холмов, отряд вскоре покинул опушку родного леса. К полудню переправились через быструю полноводную реку. Впереди лежали земли князя Иниваэля.
*** – Я отроду не видел более мирных краев. Мы не заблудились, мой принц? – Эртуил привстал на спине коня на одно колено и вгляделся в золотящееся на неярком солнце жнивье, простиравшееся да виднеющихся вдали уже обнажившихся березовых рощ.
Леголас снял плащ и перебросил через конскую спину:
- Здесь негде заблудиться, вокруг на много лиг сплошные леса. Глядите, за рощей дымок. Не иначе, это деревня, вот там и справимся, на верном ли мы пути.
Деревушка показалась внезапно, собачонкой вынырнув из-за растрепанных непогодами берез. Два десятка покосившихся лачуг, меж которых бродил скудный и тощий скот, несколько собак разразились истошным лаем, когда когорта всадников показалась в виду. Леголас придержал коня и широко взмахнул рукой – в села нельзя было влетать галопом, не рискуя затоптать неосторожную курицу. В следующее мгновение эльф рывком осадил гнедого, ошеломленно глядя перед собой: при виде вооруженного отряда, крестьяне с заполошными воплями бросились врассыпную. Захлопали дощатые двери лачуг, где-то плакали дети, лишь собаки все так же с показной доблестью заливались яростным лаем. Леголас недоуменно сдерживал гарцующего на месте коня, силясь понять, чем его отряд так напугал этот захудалый поселок. Подобную панику он доселе видел лишь при орочьих атаках.
- Убрать оружие, – скомандовал он и спешился. Пугать крестьян было ни к чему, и эльф двинулся вперед, широко разведя в стороны пустые руки. Люди никогда не боялись эльфов, и уж конечно, не должны были бояться соседнего народа жители Ирин-Таура. Что за помрачение владело деревушкой?
Решив пойти по-военному простым путем, Леголас приблизился к ближайшей хибаре и постучал в хлипкую дверь. Внутри послышалась боязливая возня, однако открывать хозяева не торопились. Леголас нахмурился и снова постучал:
- Откройте! Не бойтесь нас, мы подданные короля Трандуила! Мы не причиним вам вреда и ничего у вас не отнимем, нам только нужно узнать, верной ли дорогой мы едем в столицу вашего княжества.
Снова донесся шорох, и дверь отворилась с жалобным скрипом. На пороге стоял седой крестьянин в холщовой камизе, босой, с перевязанным плечом. Он робко поклонился Леголасу.
- Добро пожаловать, милорд эльф. Не осерчайте за прием, темные времена у нас нынче.
Принц вошел в лачугу: похоже, обещание ничего не брать прозвучало пустой издевкой. В хибарке нищета сквозила из каждой щели. В углу, на потемневшем сундуке, съежилась женщина, скорее изможденная, чем старая, с таким же остановившимся испуганным взглядом. Леголас ощутил укол жалости. Он приветливо кивнул хозяйке и положил на стол серебряную монету.
- Мы будем признательны, если вы продадите нам немного хлеба.
Крестьянин посмотрел на монету, как дети глядят на луну, и покачал головой:
- Не осерчайте, милорд, – повторил он, – у нас нет ни хлеба, ни муки, ни даже соломы. Третьего дня на нас напал отряд каких-то головорезов, одетых в мундиры княжеских солдат. Они выгребли все съестное, увезли корм для скота, а шестерых наших деревенских парней забрали рекрутами. Мы едва ли не траву жуем, милорд, скотина совсем худа, а в лес на охоту соваться страшно, теперь он кишит разбойниками.
Леголас помолчал. Балрог его понес в эту убогую деревню с ее бедами. Но не бросить же теперь этих несчастных, запуганных людей на произвол судьбы. Деревушка голодает, а Леголас сам слышал детский плач. Что ж…
Эльф развернулся и, слегка пригнувшись, вышел на крыльцо. В спину порхнул робкий голос:
- Милорд, ваши деньги…
- Оставьте себе, – покачал головой принц.
Выйдя на сельскую площадь, где, уже спешившись, его ждал отряд, Леголас распорядился:
- Напоите коней и пустите пастись на опушке, выставьте пять часовых, здесь водятся лихие люди. Еще пятеро – на охоту.
… Вечером эльфы покинули деревню, оставив обомлевшим крестьянам двенадцать туш дичи. Леголас поколебался, не оставить ли и денег, но рассудил, что на ярмарку селяне ехать побоятся, а местные разбойники не преминут вновь напасть на деревню, проведав о серебре.
Путь эльфы продолжали до глубокой ночи, благо, луна светила без ложной стыдливости, а затягивать путешествие Леголас не хотел. Принц вообще пребывал в отвратительном настроении. Что за правитель этот лебезящий князь, если в его землях царит подобная разруха? Напади какая-то гнусь на эльфийское селение, уже через два часа королевская кавалерия прочесала бы мелким гребнем весь лес и изрубила бы на гуляш любого, кто посмел бесчинствовать в мирных деревнях. Однако Иниваэль уже не властен над войском, которое теперь ошивается в лесу, как шайка мародеров. Леголас вздохнул и раздраженно откупорил флягу. Отчаянно хотелось развернуть отряд и убраться из этого жалкого княжества еще до наступления рассвета.