— Конечно. Пойдем — протягиваю руку и мы вместе поднимаемся наверх. Мысленно отчитываю непутевую мамашку.
В комнате проводим не больше двадцати минут, когда входит Даша.
— Света? Давно здесь?
— Достаточно. Надеюсь важные дела закончены и могу передать Настю в руки — смотрю прямо в глаза, но не нахожу малейшей искорки стыда. Как такое возможно?
Почти у входной двери перехватывает Марк.
— Давно приехала? Почему не сказала?
— Должна отчитываться? Или боялся, помешаю.
— Все не так поняла.
— Мне все равно. Теперь понятно, почему девушка возомнила себя хозяйкой. Угрожает слугам, ведет праздный образ жизни.
— Света…
— Марк, давно надо рассказать — раздался голос Даши. Девушка подошла и положила одну руку на плечо мужчине, другой провела по груди.
— Что рассказать? — переспрашиваю я.
— Мы вместе. Любим друг друга и живем.
— Поздрав…
— Что несешь — яростно перебивает Марк, сбросив руки с себя — Расплачиваешься за содержание, красивую жизнь, но не более. Какая еще любовь? Всего лишь кукла для расслабления. Утех. Называй, как хочешь. Пока хороша в постели, даю деньги. Как надоест, посмотрим куда сгодишься.
Девушка хлопала глазами, открыв рот. В данный момент сильно жалко стало ее. Может стоило поставить на место, но не так жестоко. Вдруг чувства Даши настоящие?
— Но… я…думала — со слезами начала девушка.
— Думала женюсь? — усмехнулся Марк — Запомни, не женятся на тех, с кого трусы спадают быстрее, чем мужик успевает подумать.
Девушка молча покинула комнату. Марк переводит взгляд на меня.
— Почему смотришь с осуждением? Не думала же, что буду евнухом?
— Не ожидала, такой жестокости.
— Дашка знала на что идет. Хотела заполучить все. Сама первая оседлала, показав пробный заезд. На тот момент даже в мыслях не держал.
Смотрю на мужчину и не понимаю, как могла так ошибаться. До последнего искала что-то хорошее. Вспоминала, как утешал и подбадривал при первой встрече. Артур был прав. Слова ничего не значат, если нет действий. Молча разворачиваюсь и иду к машине. Марк галантно открывает дверь и вновь начинает разговор.
— Не хочешь рассказать о Тимуре? Например, что собирается в Англию.
— Зачем рассказывать, если и так, все знаешь? И скрывать ничего не пыталась.
— Я приду проводить? Разрешишь? Все же мой племянник.
— Спрашиваешь разрешения?
— Понимаю, наделал глупостей. Так что разрешаешь?
— Хорошо.
Мужчина едва заметно улыбается и я настороженно сажусь в машину. Водитель медленно покидает территорию особняка, замечаю, как Марк провожает взглядом. Невольно холод пронзает с головы до пят. Откидываюсь на сидение и прикрываю глаза.
Не верю. Марк спрашивает разрешения, хотя любит отдавать приказы. Извиняется, перед одним, тут же унижает другого. Артур поднимался с низов, но не забывал кто он. Марк же получил должность по наследству. Ослеплен жаждой власти и…
Машина резко тормозит и я лечу по инерции вперед, но ремень безопасности моментально тянет обратно.
— С Вами все в порядке? — беспокойно спрашивает водитель.
— Да.
— Какая-то полоумная бросилась под колеса. Сейчас посмотрю.
Мужчина выходит, я всматриваюсь в лобовое стекло на быстро стекающийся народ. Невольно любопытство стало одолевать, выхожу из машины.
— Светлана лучше вернитесь. Возможно угрожает опасность. Надо проверить. Вторая машина уже на подъезде.
Не обращаю внимание на предупреждения телохранителя. Взор полностью прикован к женщине, которую чуть не сбили. Когда сомнения полностью развеялись, произношу едва слышно, но этого хватило, чтобы собеседник услышал.
— Ира…
Женщина поднимает глаза и не остается сомнений. Это она, моя подруга. Последнее общение было давно, когда хотела восстановиться в колледже, тогда ещё в парке напали отморозки. Затем на Артура начались покушения, запрещены были звонки и письма. Когда ситуация нормализовалось, не смогла сделать первый шаг, боясь навредить своей дружбой. Многое изменилось с тех пор, но то, что вижу перед собой никак не бьется с воспоминаниями. Ира росла в семье среднего достатка, хорошо одевалась, имела чувство стиля. Училась в Университете. Раз в год всей семьей отдыхали в Сочи. Сейчас же передо мной уставшая и измотанная жизнью женщина в протертом и выцветшем платье. Когда-то ярко-красные цветы стали напоминать непонятные бледные кляксы и разводы. На одной ноге все еще была изрядно изношенная сандалия, другая нога босая.